Бифуркатор - страница 61

Уши оглушают выстрелы Арнольда. Тётя Марина, засунувшая нас на заднее сиденье, лишь коротко спросила:

— Этому человеку стоит доверять?

— Да, он от Шамана, — тут же отвечает Стёпка.

Кажется, он тоже догадался, хотя чего это я, это ж Стёпка, а вот на лице Сергея немедленно нарисовалось удивление: откуда ты знаешь?

Да и тётя Марина не поняла ни слова, лишь недовольно хлопнула дверцей и тоже открыла огонь по оранжевым, пробираясь к переднему сиденью.

В общем, как в голливудских боевиках, взрослые, отстреливаясь, забрались в машину, и Арнольд дал газ. В зеркале заднего вида высвечивалось холодное сосредоточенное лицо парня. И лишь когда одна из пуль задела стекло и то покрылось паутиной трещин, Арнольд выплюнул грозное ругательство: твари. Ну… почти. Эквивалент этого слова, только пожёстче.

Автомобиль мчался по ярко освещённым улицам Сызрани, а я с облегчением откинулся на сиденье и смотрел, как за окном проносятся шокирующие меня картины. Впрочем, что описывать, всё происходящее на вокзале будто перенеслось за его стены. Кучки людей, испуганно бегущие рысцой вдоль фасадов зданий; много солдат, кого-то арестовывающих; парочка парней, бьющих стёкла.

На лице Серого читается лёгкий шок, Стёпка вроде чуть напуган, но в глазах вечная задумчивость. Тишину салона нарушает голос тёти Марины.

— Так! — говорит она. — Давайте разберёмся.

— Да… мне бы тоже хотелось, — осторожно произносит Серёга.

— Что ты хочешь понять, мама? — устало вздыхает Стёпка.

И только Арнольд молчит. Когда перестрелка осталась позади, он снял очки и теперь я постоянно ловлю его взгляд в зеркале заднего вида. Ему интересен я. Только я.

— В прошлом году, двенадцатого октября, оппозиционеры взорвали школу, погибло триста детей. Среди них — вы. Ваши тела нашли под обломками. Хоронила вас я. Мы с отцом долго не могли найти себе места, но сейчас, когда жизнь более-менее встала на рельсы, появляетесь вы. Как, чёрт возьми?

Стёпка вздыхает.

— Это долгая история, и, мне кажется, тебе не обязательно знать всё до последнего факта. Боюсь, ты можешь не понять.

Взгляд Арнольда снова мелькает в зеркале заднего вида, но смотрит уже на Стёпку.

— Скажи только одно, — тётя Марина оборачивается, я замечаю пистолет, который она всё ещё сжимает. — Ты — мой сын или не мой?

— И да, и нет, — отвечает Стёпка.

— Не может быть либо ДА, либо НЕТ, когда речь заходит о материнстве! — выкрикивает тётя Марина и вновь откидывается на сиденье.

— В нашем случае может, — кивает Стёпка. — Нас родила ты, но другая ты. Из другого мира.

— У меня голова взорвётся сейчас! — восклицает тётя Марина.

— Можно сказать, у нас две мамы, или даже больше, — говорит Стёпка.

— Ещё раз повторю, такого быть не-мо-жет!

— Ну тут вы ошибаетесь, — наконец произносит Арнольд. — Вы пока не представляете, с чем столкнулись.

Тётя Марина возмущённо хмурится, дескать что это за насекомое тут пищит, а вслух спрашивает:

— А вы вообще, кто такой? Мозг террористической банды?

— Меньше всего нам хочется вникать в ваши террористические банды. Мы — организация разряда повыше.

— Вы только скажите мне: вы правые или левые?

Арнольд наивно улыбается и произносит:

— Мы средние, мадам.

Восхищение этим парнем достигает невероятных высот.

— Никакая я не мадам. Просто объясните мне, что здесь происходит?

Взгляд Арнольда вновь скользит по мне, и я читаю в его карих глазах вопрос: кто будет всё рассказывать?

Ох, кто угодно, только не я. Это мама Стёпки, вот пусть он и отдувается. С безразличным видом я отворачиваюсь к окну, а Стёпка вздыхает.

— От тебя, мам, нам тоже нужна кое-какая информация. И давай ты начнёшь первой.

— Ну уж дудки, — тётя Марина оборачивается. — Мои дети погибли. Кто такие вы, я не знаю. Поэтому не собираюсь, поддаваясь только лишь материнскому инстинкту, рассказывать военные тайны…

— Никто не просит рассказывать военные тайны, — вздыхает Стёпка. — Скажи просто, что вокруг происходит? Почему люди друг в друга стреляют, что за военное положение?

— Вы что, телевизор не смотрите…

И Арнольд вдруг вздыхает.

— Даааа, — протягивает он. — Если я не вмешаюсь, эта белиберда будет продолжаться ещё очень долго, а мы уже скоро, между прочим, подъедем. Ребята, думаю, вы догадываетесь, что попали в одну из шизогоческих реальностей.