Биоплетение - страница 2
Для меня Тандори — лучшее, что может быть в мире. Я забываюсь, глядя на нее. Во мне пробуждается романтик и мечтатель.
И она принимает мои ухаживания. Но… я важен ей меньше, чем любая из биоскульптур. Просто так удобно — я привожу для нее материал: основу и детали для будущих созданий. А она может расплачиваться не только деньгами. А еще тем, что не значит для нее ничего, но желанно для меня. Собой. Своим телом.
Только горечь душит меня — чувства Тандори не принадлежат мне.
Пока нет…
— Вы та-ак на нее смо-отрите… Та-ак… Вам она то-оже сдела-а-ала больно? — спрашивает Ахайро.
— Нет, — отвечаю. — Меня она терзает постоянно.
Он вздыхает. И горестно провожает взглядом уходящих гостей: все они уносят или уводят с собой покупки. Некоторым клиентам не по себе. Они бы не приехали на эту планетку, да проклятое положение в обществе и мода обязали. Нынче в приличных домах принято держать биоскульптуры. А всем известно: лучшие создает Великая Тандори. Она никогда не слыла гостеприимной хозяйкой и не любит, когда чужаки долго задерживаются. И многие покупатели, зная это, спешат убраться.
Усадьба пустеет.
И Ахайро бежит к стартовой площадке, забавно подпрыгивая. И замирает, уперевшись лбом в прозрачный силовой барьер. Стоит не двигаясь и наблюдает, как один за другим покидают планету роскошные звездолеты. Ажурный человечек не двигается, не кричит, не размахивает руками. Молча прощается со своими друзьями. Или товарищами по несчастью — не знаю уж, кем он их считает и какими видит. Да и видит ли вообще — в привычном нам понимании? Он «сплетен» из трех десятков замысловатых существ разного происхождения. Я-то знаю; сам привез «исходный материал» для его нынешнего тела. Он только кажется таким — безупречно целостным, но даже кожу ему Тандори растила из кусочков…
И мне интересно, КЕМ же себя ощущает спичечное создание Ахайро?
А другие биоскульптуры Великой Тандори? Есть ли у них «я»? И какое?
Любопытно.
Но не более.
Примелькалась картинка. Уже не трогает.
Я прилетаю сюда не первый десяток лет. И не всегда помню даже тех, кого видел в прошлый раз. Да и зачем мне? Сегодня Ахайро, завтра кто-то еще. Сколько их уже было? Сотни? Тысячи?
И вот вопрос: знают ли они, что создательница разделяет свои творения на «житиков», ходиков» и «грузил»? Первые — жизнеспособные, во всех отношениях удачные. Органы чувств идеально подогнаны и позволяют ощущать невероятные вещи. Ходики — «здоровые», прекрасно укомплектованные, но кое-что в них не получилось. Какой-то изюминки нет. А вот «грузилы»… эти всего лишь добротно сделаны. Они порадуют глаз и повеселят душу. Но сама создательница ими недовольна.
По виду творений не определить, кто есть кто. И для покупателей каждая биоскульптура — произведение искусства. А это деление — наш с Тандори секрет. Только мой и ее. Хоть что-то у нас общее.
Ахайро — «житик». Хозяйке он нравится. Спичечный человечек живет в усадьбе второй год, а его так и не купили. И мне кажется, что Великая никогда не решится продать любимое творение. Потому и цену за него просит фантастическую. Непомерную.
Бедный Ахайро. Он-то думает, что своим «нетоварным» видом гневает создательницу… Глупец. Я мог бы ему рассказать, но не хочу. Так интереснее.
Нынешний день — удачный. Большая часть скульптур распродана — я привез хороших клиентов. Конечно, мне известно, чем заманивать богатых покупателей. Я знаю, какое слово сказать, где промолчать, а когда многозначительно улыбнуться. У меня особое чутье на деньги. И я удостоен благосклонного взгляда Тандори. Многообещающего. Да, противно, что я, как мелкая шавка, ловлю такие подачки. Но ничего не поделать. Эта женщина распоряжается моей душой так же, как телами своих творений. Я принадлежу ей, хотя боюсь признаваться в этом даже самому себе.
Но я нужен Великой Тандори. Я привожу для нее новый материал. Чудесный, первосортный. Я лучше других изучил ее вкусы. И она ценит это.
День подбирается к концу. Биоскульптуры отправлены в свои домики, километра три отсюда. Незачем им здесь находиться. Мы сидим на веранде. Вдвоем. Кроме нас во всем доме никого.