Бирма: Земля и люди - страница 3

Торговки сидят прямо на прилавках посреди живой, еще трепещущей груды. Они ловко вспарывают ножом брюхо рыбы, очищают от внутренностей и кидают на весы. Кстати, в Бирме основная мера веса — не килограмм, а «вис» — тысяча шестьсот граммов.

Шумят, суетятся базары. А когда завечереет и опустеют торговые ряды, на кучи мусора слетятся вороны и (подберут остатки. Вороны в Бирме совсем не крыловские простофили, они агрессивны — своего не упустят и чужое вырвут из пасти.

В полдень над городом сгущается банная духота, и улицы вымирают. А к вечеру они вновь оживут: рангунцы выйдут подышать воздухом в парки, на озера. Любимое место прогулок — площадь генерала Бандулы. Здесь высится гранитный Обелиск независимости, бьет подсвеченный огнями фонтан и цветут орхидеи. Оглядитесь — и вы увидите банки, почтамт, министерства, редакции газет. Стоят, как бастионы, выстроенные еще англичанами Верховный суд, Секретариат, Дворец губернатора. Устремил ввысь башни мусульманский дворец. На соседних узких улицах теснятся жилые пятиэтажные дома в викторианском стиле. Среди этого чужеродного разностилья сияет золотой шатровой крышей древняя пагода Суле.

Пагод в Рангуне много, разных форм и возрастов. Пагоде Шведагоун несколько веков, а пагоде Кабаэй (Мира) на улице того же названия немногим более двадцати лет. На ее белом куполе начертаны слова: «За мир во всем мире!» Пагодная аранжировка придает городу неповторимость.

От Суле-пагоды берет начало самая оживленная улица — улица книжных магазинов и кинотеатров. В Рангуне нет пока телевидения, нет драматических театров и картинных галерей. Их заменяют радио и кино. Бирманцы любят кино, в стране сотни кинотеатров, и в зрительных залах всегда людно. Кинематограф Бирмы молод, ему не более полувека. Но государственные студии снимают только хронику, производство же художественных фильмов пока в частных руках. Кино долго являлось лишь средством развлечения и чисто коммерческим предприятием. Главное было найти молодую, красивую актрису, которая умела бы петь, танцевать, — и кассовый сбор обеспечен. Сейчас бирманские режиссеры стремятся сделать кино искусством, цель которого не только развлекать, но и заставить зрителя задуматься над жизнью, воспитать его эстетический вкус. Если раньше сюжетами для фильмов служили сказки и легенды, а героями были принцы, драконы, короли, то теперь кинематографисты стали все чаще обращаться к жизненному материалу.

Одна из «бань» на улицах Рангуна

В Москве шел фильм «Цветок любви». Сюжет его прост: молодой крестьянин в поисках заработка уходит в город. Долго не имея вестей, встревоженные жена и отец героя отправляются на его поиски. В городской сутолоке их подстерегают беды: погиб под машиной старик отец; обезумевшая от горя женщина попадает в различные драматические ситуации (ее даже хотели продать в публичный дом). Но в результате все образуется, добро торжествует над злом, и супруги вновь обретают друг друга. Возможно, картина несколько наивна, но, несомненно, это заявка на проблемную реалистическую ленту.

Если, мы с вами заглянем в рангунский кинотеатр, то, независимо от того, какой идет фильм, должны будем перед началом сеанса прослушать стоя государственный гимн Бирмы — таков ритуал.

Поспешим в район озер. Возле входа в Парк сопротивления постоим минуту у памятника национальному герою Бирмы Аун Сану. Молодому генералу одиноко на бронзовом постаменте, он шагнул вперед и протянул руку в приветствии. Отсюда в 1945 году, когда Рангун был еще оккупирован японцами, Аун Сан уводил из города восставшую армию, чтобы потом вернуться (победителем. И сейчас еще в одном из скверов стоит японский танк. Теперь это любимое место игр мальчишек. Но у каждого поколения — своя память. Для тех, кто помнит Рангун после войны, танк — не просто военная реликвия, но грозное напоминание и предостережение.

Две с половиной тысячи лет живет на земле Рангун. Разные он носил имена — Оуккала, Дагоун. Теперь его называют Рангуном (по-бирмански Янгоун).

В XVIII веке король Алаунпая объединил страну и дал имя столице — Янгоун («Конец вражде»). Но, увы, это магическое имя не защитило город от новых испытаний. Жалкое зрелище являл собой Рангун после второй мировой войны. Город был изъязвлен трущобами, его лихорадили эпидемии и пожары.