Бирюза от Кудашева - страница 2

– А с чего вы взяли, что эта монета именно царя Андрагора?

Холмогоров не удержался от снисходительного тона:

– На монете надпись на древнегреческом, Владимир Георгиевич!

– Редкая, поди, монетка-то? – Дзебоев, не дождавшись приглашения, сам придвинул к столу свободный стул, присел, достал портсигар, закурил.

Холмогоров понял: вечер безнадежно испорчен бесцеремонным жандармским вторжением. Аккуратно вставил статер в кармашек планшета для монет, убрал в сейф.

– Редкая? Не то слово. Уникальная! Единственная известная на сей день в своем роде. Античные монеты римской империи в Европейских коллекциях Петербурга, Вены, Рима, Лондона – не такая уж большая редкость, но Парфянского царства – это бомба!

– Рад за вас, Николай Кириллович! – в голосе Дзебоева не слышалось ни нотки иронии. – Вам и карты в руки. Городище-то столицы Парфии – Нисы – в восьми верстах от Асхабада. Копай – не хочу!

Холмогоров не выдержал, вспылил:

– Я не кладоискатель, ваше сиятельство! Я просто коллекционер. Можете сами убедиться – нет в Нисе ни одного шурфа, городище ждет археологов уже несколько лет, у петербургских академиков до него руки не доходят!

– Напрасно разволновались, Николай Кириллович! Мне до Нисы дела нет. Но ваша консультация специалиста-нумизмата мне необходима. Не откажете еще в разговоре минут на десять?

– К вашим услугам! – Холмогоров уже не скрывал своего раздражения.

– Вот и славно, – Дзебоев, напротив, был ласков, словно беседовал с капризным ребенком.

Он вынул из внутреннего кармана кителя стальной портсигар и выложил из него на стол управляющего делами три золотые монеты.

Холмогоров наклонился, глянул… и пенсне упало с переносицы, повиснув над монетами на шелковом шнурке.

– Что это, ваше сиятельство?! – в голосе Николая Кирилловича неподдельный ужас.

– Как сами видите, господин председатель общества истории и археологии, статеры Парфянского царя Андрагора! Или я ошибаюсь? Не желаете сравнить со своим, с тем, что вы убрали в сейф?

Холмогоров без сил рухнул в собственное кресло. Трясущимися руками нацепил пенсне, взял лупу, не прикасаясь руками к монетам, рассмотрел их подетально, сравнивая одну с другой.

– Боже мой! Этого не может быть… Мистика какая-то.

– Конечно, мистика. А я медиум, – теперь в голосе Дзебоева звучал металл. Он вынул из кармана стальной предмет, похожий на миниатюрную ступку со вставленным в нее пестиком. – Знаете, что это?

Холмогоров мог только отрицательно покачать головой.

Дзебоев вынул из ступки пест, взял со стола управляющего чистый лист бумаги и с силой ударил по ней пестом. На бумаге появился слабый рельефный оттиск, на котором тем не менее можно было различить профиль Зевса.

– Узнаете? Поняли, что это за штука?

– Понял… Это штамп. Для чеканки этих статеров…

– Еще вопрос. Николай Кириллович, вы рисуете?

– Да, это всем известно. Но какое это имеет отношение к…

– Самое прямое.

В руках Дзебоева листок плотной бумаги, «залапанный» грязными руками. На листке эскиз черной тушью – аверс, реверс статера царя Андрагора и надпись прописью: «Металл – золото содержанием не ниже 60 процентов в сплаве с серебром. Вес, приблизительно, три золотника или один лот, или двенадцать грамм. Диаметр 11 линий или 27,83 мм. Срок исполнения – 15 дней».

– Это ваш эскиз? Ваша рука, Николай Кириллович? – тон вопроса был ровен и официален.

–  Да…- почти беззвучно одними губами выдохнул Холмогоров.

–  Расскажете все сами мне или будете давать показания в прокуратуре?

Холмогоров отер тыльной стороной ладони холодный пот со лба, покачнувшись, встал, попытался выдвинуть ящик стола…

– Отставить! – Дзебоев, перегнувшись через стол, придержал ящик двумя руками. Холмогоров отшатнулся и прижался к стене. Дзебоев обошел стол, приоткрыл ящик, глянул… Ящик был почти пуст, оружия не было.

– Не ищите, ваше сиятельство… Я человек статский, без нагана.

Дзебоев сел в кресло управляющего, пригласил его присесть на освободившийся стул.

– Рассказывайте. Я жду. Или вызвать конвой?

– Простите, это не то, что вы думаете… Я не фальшивомонетчик. Хотел для себя, для собственного удовольствия… Эскиз на заказ был передан ювелиру Якову Михельсону. Предполагалось, что это будет ювелирное украшение, подвеска в античном стиле. Сегодня это модно. И только в единственном экземпляре! Гляньте внимательно на эскиз, Владимир Георгиевич! Там нарисовано «ушко», это эскиз именно подвески, а не монеты! Конечно, я предполагал по получению заказа самостоятельно спилить ушко. Этот статер украсил бы мою коллекцию. Но Михельсон оказался умнее. Наверное, он знал, что я коллекционер-нумизмат. Когда я пришел за подвеской, Михельсон извинился, что не успел закончить работу, показал мне готовый статер, хотел на моих глазах припаять ушко… Я не дал ему это сделать. У меня в голове помутилось. Я держал в руках статер царя Андрагора! Я был счастлив…