Битва экстрасенсов. Как это работает? - страница 8

Лично я с проблемами изучения сверхъестественного столкнулся с самого моего психиатрического «детства». Я был лекционным ассистентом профессора Василия Михайловича Банщикова. На его кафедре проводились обследования Розы Кулешовой, Джуны Давиташ- вилли, а техническую организацию таких обследований Банщиков поручал мне. Потом как молодого гипнолога меня привлекали к участию в ряде интересных экспериментов. А после защиты кандидатской диссертации я, тогда еще гражданский специалист, стал уже постоянным консультантом в одном военном институте. И вскоре возглавил — но уже в погонах — специальные исследования в области военной психологии и психиатрии.

Так что в настоящее время работу по изучению использования экстрасенсорных возможностей в области криминалистики я веду, опираясь на обширные знания и практический опыт. Подчеркиваю, мой интерес лежит в области изучения именно экстрасенсорных способностей человека.

Хочу сразу определить свое отношение к тем явлениям, которые по незнанию, невежеству или по пропагандистским мотивам в народе относят к мистическим, называют ересью, глупостью, подвергают остракизму. Все, что у многих скептиков вызывает негативную реакцию, — и проклятие, и порча, и сглаз, и магия с колдовством, и, конечно, все виды сверхчувствительности — все это имеет вполне материальную основу. Основу физическую, химическую, электромагнитную, энергетическую. Пусть специалисты в области естественных наук простят мне, гуманитарию, столь вольное обращение с технической терминологией. Суть перечисления этих терминов сводится к тому, что вся магия в целом, и экстрасенсорика в частности, имеют вполне материальную основу.

А теперь совершим небольшой экскурс в далекое прошлое. Экстрасенсорика как явление существует столько же, сколько существует и жизнь на Земле. Ведь это понятие означает сверхчувствительность. Животный мир такой особой чувствительностью обладает и сегодня. Кошки и собаки легко находят свой дом, даже если их увезли от него за сотни верст. Крысы бегут с тонущего корабля. Голубиную почту сейчас не используют, но голуби свой экстрасенсорный дар не утратили.

Древний человек, безусловно, тоже обладал некоей в современном понятии сверхчувствительностью, которая обеспечивала ему выживание в тяжелейших первобытных условиях. Но постепенно акцент в использовании различных человеческих способностей стал смещаться в сторону способностей интеллектуальных. Гомо сапиенс становился существом скорее думающим, нежели чувствующим. Интеллект стал более значимым фактором в жизнеобеспечении человечества, нежели сверхчувствительность. Более значимым и более масштабным. Позволяющим не только предугадывать дальнейшее развитие событий, но и обобщать предыдущий опыт и осуществлять прогнозы обобщающего характера.

А по мере развития технического прогресса свои экстрасенсорные способности мы заменили новыми технологиями. Дорогу стало возможным находить благодаря компасу, мысль и слово передаются на любое расстояние не только телеграфом и телефоном, но и Интернетом. Повседневная необходимость в экстрасенсорике отпала, и человечество стало утрачивать свои естественные способности.

Но есть еще небольшое количество людей, кто родился с экстрасенсорным даром или кому он передался по наследству, либо ему этот дар открылся вследствие какой-либо психологической или механической травмы.

А большинство тех людей, у кого высокий интеллект выдавил даже зачатки интуиции, стали теснить и даже преследовать все уменьшающуюся категорию людей со сверхчувствительностью. Хотя бы просто потому, что человеку свойственно добиваться превосходства и власти над другими людьми. А особая чувствительность делает самих ее обладателей более уязвимыми по отношению к людям с холодным расчетом. И конечно, интеллектуальный анализ явлений понятен всем, даже весьма среднему индивидууму', в то время как сверхчувствительность воспринимается как явление непонятное и мистическое. А всех мистиков, как якшающихся с «нечистой силой», по мнению многих, положено предавать анафеме, а то и вовсе сжигать на кострах. Невзирая на наш просвещенный век.