Битва глобальных проектов Часть 1 - страница 24

(757–767), чей преемник Лев III (795–816) короновал в Ватикане Карла Великого императорской короной, юридически закрепив, таким образом, факт возрождения Римской империи. Согласно преданию, Лев III пошел на этот шаг, в том числе, и в стремлении выразить благодарность королю франков за то, что тот вернул ему тиару после очередной городской смуты. Но, видимо, не только это повлияло на решение понтифика. Карл Великий поистине обладал неким сакральным знанием и был «избранником Божьим». Иначе трудно объяснить его успехи на полях сражений и победы в философских спорах о церковных догматах.

В целом в третьей четверти I тысячелетия папам удалось пережить и перехитрить всех своих врагов и сосредоточить в своих руках право, которое возвышало их над всеми правителями и вождями, — право духовного освящения обряда венчания на царство. Теперь ни один европейский монарх не мог считать свой статус законным без благословения папы, подтвержденного либо непосредственным участием местоблюстителя Святого престола в акте помазания претендента, либо специальной папской буллой. Окончательно же идею особого статуса римских епископов («папоцезаризм») сформулировал папа Николай I, при котором ватиканский проект вошел в очередной период «малого процветания».

Николай I (856–867) был назван современниками «Великим», поскольку, не ограничившись претензиями на формальное первенство среди всех других иерархов автокефальных церквей (патриархов), настаивал на примате папской юрисдикции, что позволяло ему вмешиваться в дела епископов иных епархий и судить их по своему усмотрению. Находясь на престоле во время просветительской деятельности Кирилла и Мефодия в славянских странах, он стал активно вмешиваться в дела константинопольского патриарха, с чьего благословения и действовали создатели кириллицы. Николай I закрепил за папами право судить и светских владык (в качестве прецедента был использован развод короля Лотаря II с законной женой и его повторный, незаконный с точки зрения Рима, брак со своей любовницей Вальдрадой). В целом его деятельность способствовала дальнейшему укреплению авторитета католичества, утверждению власти пап в Литве, Польше, Чехии и Моравии, прежде тяготевших к Царьграду.

Фактически сразу же после смерти папы Николая I Рим погрузился в пучину тяжелейшего кризиса, который длился около 100 лет (872–965). За этот период на святом престоле сменилось 24 папы. Понтифик превратился в марионетку тосканских, сполетских, неаполитанских и беневентских властителей. В этой борьбе были попраны все основы морали и нравственности. Свидетельством тому может служить так называемый «Трупный синод» (лат. synodus horrenda — жуткий синод), состоявшийся в январе 897 года в Латеране, когда перед церковным трибуналом предстал не живой человек, а труп папы Формоза. Вступивший после него на папский престол сторонник сполетского дома Стефан VII (896–897) решил судить своего идейного противника судом праведным. И все бы ничего, если бы речь шла о живом. В данном же случае судилище было произведено над папой, почившим в бозе.

И вот в 897 году его труп эксгумировали, одели в папские одежды, провели над останками судилище, приговорили к низложению, сорвали одежды и знаки папского отличия, отрубили три пальца, используемые живыми понтификами для благословления верующих, проволокли труп через весь город и швырнули в Тибр.

Такого кощунства Всевышний, по всей видимости, вынести просто не мог, о чем и оповестил свою паству соответствующим знаком: без каких–либо видимых причин Латеранский собор рухнул. Осенью того же года в городе вспыхнуло восстание, Стефана схватили, заточили в темницу, где и удавили. Все это в итоге закончилось принятием закона, запрещающего впредь судить умерших. Вот так выковывалось знаменитое римское право! Следует отметить, что Формоза все же извлекли из Тибра и торжественно погребли в соборе Св. Петра, а спустя некоторое время был реабилитирован и сам организатор кощунственного процесса Стефан VII. Разыгравшаяся после этого смута разбудила силу, прежде находившуюся в тени, — римский народ. Он не захотел никаких императоров, королей и пап и, совершив своеобразную революцию, передал власть местной знати во главе с сенатором Феофилактом и его женой