Битва Стихий - страница 28

Неожиданно Сильвана обернулась всем телом к Лиаму и медленно, чтобы он осознал каждое сказанное ею слово, тихо спросила:

— Посмотрим, что бравый Гилнеас будет делать, оставшись без своего короля?

После этих слов для Лиама время будто замерло. Казалось, только этих слов ему не хватало, чтобы разгадать причину своего беспокойства, терзавшего его с самого начала боя за соборную площадь.

Солдаты Лиама смогли проникнуть в Гилнеас только потому, что в какой-то момент сражения валь'киры бесшумно ретировались вглубь города, словно им был дан приказ об отступлении. А Лиам слишком увлекся битвой, чтобы осознать это.

Валь'киры.

В спокойных водах залива будто взорвалась глубинная бомба. Прозрачные тела трех валь'кир взмыли со дна морского, поднимая брызги расправленными крыльями. Все они видели, как валь'киры исчезли в трюме фрегата, затем потопленного взрывом подводной лодки. Они увлеклись боем, стремлением остановить во что бы то ни стало Сильвану, а ей вновь удалось провести их. Даже появление подводной лодки теперь казалось частью ее розыгрыша.

Сильвана не удостоила валь'кир взглядом. Щелкнуло крепление, и плащ скользнул к ее ногам. К спине Сильваны крепился второй лук, меньше того, что отняли воргены при ее пленении, и все это время он был спрятан под плащом. В мгновение ока валь'киры окружили свою госпожу. Воргены с запозданием напрасно наносили удары их призрачным телам. Сильвана схватилась за протянутые валь'кирами руки и взмыла в воздух.

Лиам знал, что этот плен затевался не ради такого эффектного побега.

— Отец! — крикнул принц, но застывшее время не хотело вновь обретать привычную для всего мира скорость. Седогрив двигался медленно, будто во сне. Он смотрел на летящую к нему валь'киру и Сильвану, неуклюже пятясь к Собору.

Лиам побежал, но ступени Собора казались нестерпимо высокими, длинными, их было сотни.

— Отец, берегись!

Отец был в облике человека. Рядом с этой женщиной, ему следовало оставаться воргеном.

Лиам все еще бежал. Люди кричали, их крик превратился в один долгий протяжный вой. Возможно, им вторили воргены, бессильные против летающей смерти.

У Сильваны была всего одна стрела. Но она была прекрасной лучницей. Сильвана выстрелила. Лиам, наконец, достиг вершины лестницы, он бесцеремонно оттолкнул короля. Седогрив, не устояв, упал на спину. Лиам все еще не знал, куда угодила стрела Сильваны.

Валь'киры взмыли вверх к шпилю Собора, унося с собой свою госпожу.

Лиам услышал, что отец полным боли голосом кричит его имя. Неужели стрела попала в цель и Лиам опоздал? Не было нужды искать короля, он был рядом и почему-то его руки и голос дрожали.

— Лиам, Лиам, Лиам! — повторял Седогрив.

Он увидел белые шпили Собора, взмывающие в голубое небо, и понял, что лежит на его ступенях.

Стрела Сильваны угодила прямо ему в сердце. Среди гула голосов на площади Лиам различил даже крик Лорны. Это было последнее, что он услышал.

Лежа с закрытыми глазами Тарион услышал, как Хейдив-Ли о чем-то тихо переговаривался с женой. Значит, наступило утро. И долгие часы без сна под аккомпанемент пульсирующей в его сознании просьбы о помощи закончились. Больше не нужно притворяться спящим. От этого притворства у него все тело затекло.

Тарион ждал, когда мягкая лапа пандарена коснется его плеча, но Хейдив сначала принялся будить старшего сына:

— Вставай, лежебока. Пора.

Старший сын Хайди всегда находился под присмотром родителей. Как и Тарион теперь. После Бронзовой горы и его столкновения с венке его ни на мгновение не оставляли одного. Травники обходились без его помощи, отправляясь в леса Пандарии. Молодой дракон оставался в лагере.

Сегодня впервые с тех пор, как Тарион пришел в себя после отравления ядом венке, он покинет селение и отправится в лес, обещала ему мама вчера вечером. За все это время Тарион ни разу не летал. Полет мог бы улучшить испорченное настроение, с которым Тарион ложился и просыпался на протяжении всех этих дней. Может быть, сегодня он уговорит Хейдива нарушить запрет на полеты.

— Вставай, Тарион, — коснулся его плеча пандарен. — Собирайся. Позавтракаем на ходу.