Битва во времени - страница 24

— … Ограниченность ума, говорите? Но чем вы сами превосходите чью-то ограниченность? Где — то большее, чего достигли вы? А просто сыпать туманными угрозами — это, извините, ещё не мудрость! И вселять ужас в сознание детей, которые к своему возрасту уже видели и пережили больше, чем вы себе представляете, выдавать им какое-то чудовище за вершителя мировой справедливости — тем более не мудрость! Да и как вы, в конце концов, совместите миллиарды лет истории реального мира и квадриллионы звёзд во всех его галактиках — с единственностью вашего «великого Элбэ», который сначала будто бы искупает здесь своей судьбой битого и гонимого неудачника грехи всего нашего человечества, а потом вдруг заявляет о своём праве в любой момент явиться сюда, судить всех людей, и белее того — разрушить всё Мироздание за те грехи, которые уже были им прощены? И вам не кажется, что от такого «прощения» в наш мир снизошёл бы ужас камеры смертников, а не какая-то благодать? И вы так уверенно проповедуете, что всякий обитатель Вселенной должен благоговейно склониться перед вравшим в истерику сокрушителем, швыряющим звёзды и молнии в океан? И для вас даже нет вопроса, как сопоставить это хотя бы с реальными размерами самих звёзд? А ваши требования о почитании себя как учителей — с вашей же проповедью всеобщего равного смирения перед ликом того, кто сам вовсе не благ и не милостив? Но поймите хотя бы, что здесь вы имеете дело не с малограмотными недоумками, которым можно внушить что угодно! Здесь у всех есть и глубокие знания, и немалый жизненный опыт, и экстрасенсорные свойства в той или иной мере уже раскрыты… И чего вы хотите от них: теперь? Чтобы на кого они возложили ответственность за то, как складываются их судьбы, во что верили, на что надеялись, как строили свою дальнейшую жизнь? Но им-то надо как-то жить в этом мире — и жить такими, какие они есть! А вы только и можете сыпать намёками о почитании родителей, старших, начальства, об опасности сделаться слугой зла на путях искусственной магии, или даже просто — при обладании такими-то особыми способностями… Но вот у них эти способности уже есть — и что вы можете им посоветовать? Ничего! А если уж речь заходит о том, что такое-то учение ценно само по себе, и больше ничему в реальном мире соответствовать не обязано — то сразу вопрос: зачем оно нужно? Если реальность — сама по себе, а это учение — само по себе? Думали вы хотя бы об этом?..

Так сказал тогда Гинд Янар в присутствии всех учеников — и даже ещё нескольких бывших в тот момент в интернате учителей — но так и не получил ответа. Лишь молча, в тишине, однако явно пылая гневом и стыдом, все эти учителя поспешили покинуть интернат, чтобы больше уже не возвращаться… А Джантар и его товарищи, воспользовавшись вновь возникшим очередным перерывом в занятиях, взялись перечитывать имевшуюся в интернате эзотерическую литературу — уже сами удивляясь, где и в чём пытались искать высшую мудрость. Ведь там всё было явно рассчитано на попросту издевательское обращение с сознанием читателя…

…Всё, казалось бы, самое главное, существенное, насущноe — выражалось в символах, аллегориях, туманных образах, вне какой бы то ни было чётко устоявшейся терминологии, причём один и тот же образ мог попеременно употребляться то в положительном, то в отрицательном значении: например, всякий «собиратель драгоценных камней» удостаивался презрения за приверженность «благам этого мира» — и тут же в другом абзаце под «драгоценными камнями» следовало понимать уже духовное богатство, а под «благим миром» — природу Фархелема… Поражало смешение разных масштабов и планов бытия — согласно которому Создатель Вселенной с её миллиардами галактик воплощался на Фархелеме в разных человеческих обликах, женился, чтобы «познать принцип любви», учился в несовершенных древних школах, и даже сидел в тюрьмах — через что будто бы осуществлялось самопознание Вселенной, новый акт её творения, или ещё нечто столь же величественное и масштабное… Или же иногда — наоборот, следовало признать, что судьба целой Вселенной замкнута на отдельную страну, народ или даже конкретную личность определённо человеческого уровня — и повествовалось, как некие таинственные существа, являясь самым обычным до того людям и объявляя их спасителями Мироздания от скопившиеся за многие столетия человеческих грехов, заставляли совершать столь странные поступки, что просто непонятно было, чем и как они могли повлиять на судьбу Мироздания, но зато — очевидным образом ломались их собственные судьбы… Были тут — и те же помойные посты, и нищенство, и бродяжничество, и восклицания в публичных местах каких-то бессмысленных заклинаний, и ещё многое другое… Насчёт же методик раскрытия экстрасенсорных способностей вовсе был полный туман — многолетние кропотливые и утомительные медитативные практики, рекомендуемые одними источниками — отвергались другими на примерах трагических судеб «отступников», представленных к тому же едва ли не как осквернители всего высшего и священного…. И всюду — проповедовалась идея греховности сомнений (но — неужели вообще всяких и во всём?), необходимость именно грубых и подхалимских форм почитания непонятно кого (что вряд ли могло бы понравиться действительно высшим и мудрым существам), смирение, всепрощение, нерассуждающее доверие к чьим-то покровителям, а иногда и — просто боязнь малейшего проявления отрицательных эмоций, вплоть до полного изгнания из своей души всех тягостных воспоминаний (хотя и они — часть жизненного опыта личности!) с превращением человека в благодушно-трепетного проводника чужой воли без остатков собственного мнения. Разоружись, доверься без оглядки, и тебя поведут и защитят, ищущий же самостоятельно будет низвергнут и проклят; нечто высшее открывается лишь тому, кто убил в себе всё человеческое, собственно же человек обречён вечно блуждать в низших сферах, не познав высшего блаженства — такой теперь открывалась потрясённому Джантару основная идея всех этих учений, к которым он недавно обращался с воодушевлением и надеждой…