Битва за хлеб - страница 24

армии во время Великой Отечественной войны ― такие книги не встретили благожелательного отношения у нынешнего Учёного совета биофака МГУ.

Зато этот Учёный совет не высказал возражений против распространения на территории биофака МГУ книг, восхвалявших работавшего на нацистов в 1930-40-х гг. Тимофеева-Ресовского, в лаборатории которого в 1942-43 гг. ставились изуверские опыты по введению радиоактивных веществ людям[90]. Не осуждались "единогласным решением членов Учёного совета" биофака и дикие евгенические теории их коллег ― ни тогда, ни теперь. Но поставим вопрос: что было бы, если бы проекты "выведения специальных желательных пород людей" (Н. Кольцов), "получения от одного выдающегося и ценного производителя до десяти тысяч детей" (А Серебровский), или "добровольной стерилизации наиболее низко стоящей геногруппы" (С. Давиденков)[91] осуществились, да ещё в тогдашних "конкретно-исторических условиях"? Это означало бы, что к ГУЛАГу, Голодомору, бессудным ссылкам и расстрелам 1920-30-х гг. в России добавилась бы ещё и избирательная стерилизация групп населения, на которые указывали бы эти "учёные". Но никогда, ни разу подобные проекты своих видных сотрудников и коллег[92], в точности соответствовавшие тогдашней биологической "науке " и политике нацистов, Учёным советом биофаком МГУ "единогласно" не осуждались!

В письме зам. председателя Учёного совета биофака МГУ говорилось, что "целью решения Учёного совета было ограничить среди студентов пропаганду взглядов Т. Д. Лысенко, не имеющих серьёзной научной ценности". Первый генетик мира Дж. Б. С. Холдейн имел иное мнение о ценности работ Т. Д. Лысенко: "Лысенко ― очень хороший биолог" (см. ниже "Оценки деятельности Т. Д. Лысенко"). Надо полагать, что "ограждение студентов" именно от такой "неудобной" информации, приводимой в книге "Академик Трофим Денисович Лысенко" и было истинной целью Учёного совета биофака.

Примечание. Авторы настоящей книги не призывают читателей, особенно незнакомых с фактическими данными по этому вопросу, занять сейчас какую-либо определённую позицию в отношении научных работ и общественно-политической деятельности академика Т. Д. Лысенко ― как известно, весьма неоднозначно оцениваемых разными научными и социальными группами в нашей стране и за рубежом. Они лишь хотят на этом "модельном примере" ещё раз продемонстрировать методы, применявшиеся ранее и применяемые сегодня администрацией биологического факультета МГУ в отношении своих научных оппонентов. Это также поможет сделать вывод о человеческой порядочности и научной честности соответствующих лиц.

И. А. Бенедиктов, нарком (позже министр) земледелия СССР в 1938-59 гг.:

Я хорошо знал Трофима Денисовича Лысенко, его сильные и слабые стороны. Могу твёрдо сказать: это был крупный, талантливый учёный, много сделавший для развития советской биологии.

М. В. Алексеева, доктор с.-х. наук, профессор, ректор Мичуринского СХИ:

Вся жизнь академика Т. Д. Лысенко была посвящена познанию и раскрытию закономерностей взаимоотношения живой природы, в том числе культурных растений, с условиями среды. Его теоретически обоснованные предложения проверялись и широко внедрялись в сельское хозяйство. Потомственный крестьянин, он хорошо знал и любил землю. Ни одна из его рекомендаций не принесла вреда или была бесполезна, наоборот, они способствовали улучшению экологической обстановки.

Ф. Т. Моргун, доктор с.-х. наук, в 1973-88 гг. первый секретарь Полтавского обкома КП Украины, Герой Социалистического труда:

В том, что Т. Д. Лысенко ― честный, высокопорядочный человек, большой учёный, который много сделал для советской и мировой сельскохозяйственной науки, глубоко были убеждены академики Ремесло, Кириченко, Лукьяненко, Пустовойт, Мальцев ― его ученики. Они мне многократно говорили лично, что глубоко уважали Трофима Денисовича, без его поддержки и помощи не состоялись бы как учёные.

П. Ф. Кононков, доктор с.-х. наук, профессор, заведующий лабораторией интродукции и семеноведения ВНИИ селекции и семеноводства овощных культур.