Битые короли - страница 2

Не понимая, что означает это представление, Глеб озадаченно качнул головой: может, водитель прав, цирк и не более того.

Девушка миновала капот, и Корозов подтолкнул Николу, чтобы прекращал пялить глаза на голое тело, а нажимал на педаль газа. Однако внезапно она кинулась к дверям автомобиля. Распахнула пассажирскую дверь с его стороны и впилась в Глеба умоляющими глазами:

– Спасите меня от них! Помогите!

Корозов оторопел. Он не видел никого на дороге, от кого нужно было бы спасать девушку. Он вообще не брал в толк, откуда она появилась. Никто в машине не наблюдал, как, прежде чем возникнуть на дороге, девушка выпрыгнула из салона синего авто, стоявшего на парковке. Впрочем, даже если б и заметили, все равно не знали, кто был в той машине.

Ее просящий взгляд не отрывался от Глеба. Поведение было вполне адекватным. Она не рвалась в машину, она просила. Испуганно и нерешительно. Все как бы указывало на то, что девушка впервые оказалась в подобных обстоятельствах, а потому ей было страшно и стыдно одновременно и на глаза наплывали слезы. Она ждала от него помощи с надеждой на лице.

Минута замешательства у Глеба прошла. По-прежнему не догадываясь, что творится, Корозов отодвинулся в глубь салона:

– Садись, – хлопнул рукой по коже сиденья по месту, где только что сидел сам.

Она мигом запрыгнула внутрь и плотно закрыла дверь:

– Уезжайте отсюда, скорее, умоляю!

Тревожно сжалась в комок, прикрывая руками голое тело.

Глеб, видя перед собой испуганные глаза девушки, спросил:

– Что, собственно, происходит? Почему ты голая?

Дал отмашку водителю. Тот тронул авто.

Пробка на дороге стала рассасываться. Машины медленно двинулись дальше.

Корозов ждал ответа. Ее длинные ресницы метались вверх-вниз, смахивая набегающие на глаза слезы. Пальцы нервозно стискивались в кулачки у небольшой груди. Все ее судорожные движения определенно были связаны с одной мыслью: скорей исчезнуть не только с этой дороги, но и из этого города.

Когда автомобиль отъехал на приличное расстояние, девушка немного расслабилась и обмякла на сиденье.

– Как тебя зовут? – спросил Глеб.

– Ксения, – прошептала девушка.

Она заглядывала ему в глаза, понимая, что он ждал ответы на ранее заданные им вопросы, да, видимо, не могла быстро преодолеть пережитый стресс, чтобы все объяснить. Делала глотательные движения, но в пересохшем горле не было слюны, и она мучительно напрягалась от этого.

Тогда Глеб задал другой вопрос, на какой, по его мнению, ответить было проще:

– Куда тебя отвезти?

Ксения вздрогнула и опять посмотрела на Корозова умоляюще, словно он ее больно стеганул плетью вдоль спины:

– Не знаю. Они везде меня найдут.

– Тогда, может быть, в полицию? Там и разберешься со всеми.

– Только не это! – Ксения вцепилась ему в руку, и в глазах полыхнул страх. – Они убьют меня. Остановитесь! Я лучше выйду здесь!

– Вот так, голой побежишь? – спросил Глеб. Ее загадки все больше начинали возмущать его.

– Лучше так, зато живая! – Она лихорадочно удерживала руку Глеба.

– Нет, Ксения, так я тебя отпустить не могу, – пошевелился он, слыша поскрипывание кожи сиденья. – Хотя бы халатик какой-нибудь накинем на тебя, а уже потом иди на все четыре стороны, все равно не хочешь ничего рассказывать.

Девушка снова обмякла, но уже с облегчением, как бы обрадовалась, что ее не выставили голой из машины. Лицо стало спокойнее. Но опять ничего не сказала.

Глеб распорядился водителю подвернуть к магазину одежды. Никола припарковался. Корозов достал кошелек, протянул ему деньги, чтобы сбегал в магазин, купил женский халатик.

Водитель выкатился из салона авто, стремительно миновал тротуар, порожки невысокого крыльца и скрылся за стеклянной дверью. Минут через пять-десять выбежал с халатом в руках. Уцепившись за блестящие перила, поднял руку с покупкой над головой, показывая, что заказ выполнен.

Ксения с радостью приняла покупку и прямо в салоне ловко облачилась в нее, запахнувшись наглухо.

– Спасибо, – прошептала благодарно.

– Это не все, – сказал Корозов. – Теперь пойди сама и выбери себе нормальную одежду.

Протянул деньги ей. Ксения виновато улыбнулась, взяла, открыла дверь и выпрыгнула на землю. Оглянулась на Глеба, словно боялась оторваться от него: