Благолюбие. Том 4 - страница 5

Об авве Агафоне рассказывали, что он долго и усердно строил келью вместе с учениками. И когда келья была готова, они поселились в ней и стали жить. Но на первой же неделе авва понял, что им это не полезно, и сказал ученикам:

– Собирайтесь, уходим отсюда.

Ученики весьма расстроились и сказали:

– Если ты собираешься идти прочь отсюда, то зачем мы столько трудились, строя эту келью, да еще других введем в соблазн, и о нас станут говорить: «Вот, мол, не могут усидеть на одном месте».

Увидев их малодушие, авва сказал:

– Даже если некоторые будут введены в соблазн, то остальные с уверенностью скажут: «Блаженны эти братья, ибо они перешли в другое место и всем пренебрегли ради Бога. Кто хочет оставаться, пусть остается, а я ухожу».

Тогда ученики пали ниц, покаялись и попросили позволить им пойти вместе с ним.

Про того же самого старца Агафона говорили, что он много раз переходил с одного места на другое, ничего не беря с собой, кроме кочедыка[1] в суме, которым плел рукоделия.

Об авве Геласии говорили, что он от юности вел нестяжательную и отшельническую жизнь. В это время в этой местности было много монахов, которые вели такой же образ жизни. Среди них был и некий старец, необычайно простодушный и нестяжательный. Он жил в отдельной келье до самой смерти, хотя в старости у него появились ученики. И подвиг его и учеников до самой смерти был в том, чтобы не иметь двух одежд и не думать о завтрашнем дне.

И когда случилось, что по содействию Божию авва Геласий основал киновию, ему подарили обширные поля, и он купил для нужд монастыря ослов и коров. Ибо Тот, Кто показал божественному Пахомию образ общежительного монашества, содействовал и ему во всем устроении монастыря.

Когда названный старец увидел его, то сохраняя истинную любовь к нему, сказал:

– Боюсь, авва Геласий, что твой помысел теперь будет только о полях и прочем имуществе монастыря.

– Скорее твой помысел привяжется к сшитой одежде, в которой ты работаешь, чем помысел Геласия – к имуществу монашеской общины, – ответил авва.

Некоторые старцы рассказывали об авве Георгии, анахорете, что он тридцать пять лет ходил по пустыням нагой. Говорят, что это удалось совершить и многим другим святым.

Брат спросил авву Евтропия:

– Как надлежит нам относиться к телесным нуждам?

– Траву ешь, одежду из травы носи, на траве спи, – ответил авва. – Но сердце у тебя должно быть железное, презирающее любые трудности.

Он советовал брату относиться к любому имуществу, как к сену, и, если возможно, ходить нагим и есть растительную пищу.

Тот же старец сказал: «Телесные вещи – пища страстей и помыслов. Кто их любит, тот любит препоны. Если случится тебе потерять что-то вещественное, то нужно прославлять Господа и радоваться тому, что освободился от забот».

Лицемеры, стяжатели и любители наслаждений подобны розам, которые вскоре превратятся в сено, попираемое ногами.

Нужно презирать все, что превращает человека в скотину. Если твоя жизнь скверная, то и душа у тебя, разумеется, скотская. Нужно скорбеть о том, что ты, повредив разумной части души, заслужил себе вечную муку.

Никогда не стремись ни к богатству, ни к славе, ибо это разрушает всю твою жизнь, а нам не предназначено тление. Считай тленным все и только добродетель нетленной и к ней всегда прилежи. Добродетель показывает человека Богом благодаря его любомудрому подвигу.

Об авве Иулиане говорили, что он около семидесяти лет прожил в маленькой пещере, не держа у себя никаких вещей из мира сего, кроме власяницы, шерстяного платка и деревянной плошки.

2. Однажды братья пришли к авве Макарию в Скит, и увидели, что в его келье ничего нет, кроме кувшина с застоявшейся водой. Они говорят ему:

– Завтра мы сходим в селение, и купим тебе все, что нужно.

– Вы знаете в селении пекарню такого-то? – спросил авва.

– Да.

– И я знаю, – сказал авва и еще спросил:

– А знаете поле такого-то, где исток реки.

– Знаем, – ответили они.

Тогда старец сказал:

– Я тоже все это знаю, и если мне понадобилось бы что-нибудь, то я бы и сам сходил туда.

Пояснение Павла Благолюбивого: Видишь, какое добровольное нестяжание и добровольное терпение у старца? Хотя он мог легко добыть себе все необходимое, но не хотел этого, предпочитая удовлетворять телесные нужды протухшей водой и, вероятно, дикорастущими травами.