Близнец для президента. Роман с музыкой - страница 2

– А что тебя смущает? – вдруг подала голос Маруся – его тень, экономка, кухарка, верный оруженосец и единственный советчик – существо без пола и возраста – просто Маруся.

Копия распечатки уже давно лежала у нее на коленях. Она лишь ждала, пока он заговорит. Его тревожное бормотание она приняла за команду «голос».

– Так, чем же тебя смутили близнецы? – уже громче повторила она. Судя по ее оживленному цепкому взгляду, эту загадку она расщелкала, как орешки.

– Сам не знаю, – пожал он плечами. – Чую только – стремный заказ: с двойным дном.

– Пойдем, как обычно, от обратного?

– Дуй, Маруся, дуй, – смежил он от усталости веки.

– Политика отпадает, хотя политиканы в игре участвуют, – ее голос шелестел как сухие листья в сезон листопада.

Он неуверенно кивнул:

– Дальше.

– Любовью и ревностью тут и не пахнет.

Он отмахнулся.

– Следовательно, здесь замешаны большие деньги. Очень большие. Баснословное наследство, к примеру, – ее победоносный взгляд пронзил его как рапира.

Он окончательно проснулся.

– Так уж и баснословные? – уже откровенно развеселился он.

– А их расходы?! Они перекрыли твой сумасшедший гонорар в пять раз! – ее когтистые лапки невольно сжались в кулачки. – Поверь мне, ключ – в одинаковой дате рождения. Возможно, эти близнецы и не знают друг друга, возможно, они воспитывались, как и я, в детдоме. Или – у приемных родителей. Отсюда их разные фамилии, социальный статус, круг общения и место жительства. Завещание, скорее всего, составлено за границей. А заказчик – скороспелая вдова тамошнего олигарха – вдруг наткнулась на завещание… Близнецы стоят у нее на пути.

– Стоп, Маруся, стоп! Очередная версия Санта-Барбары не проходит. Семь близнецов! Даже для мексиканского сериала жирно. Так что, спасибо, я уже отдохнул. Нацеди-ка мне рюмку своей наливки. И чаю – в большую кружку. Я еще поработаю.

Она неловко соскользнула со стула и молча прошелестела в сторону кухни. Ее крохотный горбик перекатывался при ходьбе мячиком, по нему обиженно прыгала седая косица.

Он проводил ее взглядом. Нет. Ему не было ее жаль, и он на нее не сердился. Маруся приноровилась стать частью его интерьера, говорящим пуделем, нет, скорее, ручной крысой, преданной как овчарка и опасной для чужих как волкодав. Однажды ему пришлось самому в этом убедиться: своими острыми крысиными зубками она чуть не перегрызла горло весьма опасному типу – чистильщику. Ему лишь осталось сделать контрольный выстрел.