Бог и фея - страница 11

стр.


Малефисента говорила себе, что это ─ всего лишь один маленький, невинный поцелуй и что это ничто не решает, даже наоборот, ставит Локи в приятное для феи положение безответно влюблённого. Проблема была в том, что Малефисента иногда сомневалась, насколько безответно было (если было) предполагаемое чувство Локи. Из всех чувств, которые Малефисента замечала за Богом, были тщеславие, поразительное себялюбие и упрямство. Из обрывков осторожных и неохотных разговоров, фея поняла, что её гостя в его мире не очень-то и любили, если сослали его даже не в своё время.


И вот Локи, прогуливаясь, заметил характерную тень Малефисенты, которая удобно расположилась у ствола дерева, облокотившись на выступающий корень. Локи бесцеремонно подошёл и сел рядом. Фея не обратила на него внимания и продолжила наблюдать за Авророй.


─ Ты что, всё время следишь за этой девочкой? ─ спросил Локи, проследив взгляд Малефисенты. ─ У неё есть целых три няньки, они сами прекрасно справятся.

─ Ты так думаешь? ─ криво усмехнулась фея. ─ Полюбуйся. ─ Она указала рукой на трёх фей, которые смеялись и, казалось, совсем забыли, что им надо присматривать за Авророй.

─ Может быть, это такой стиль воспитания? ─ сыронизировал маг. ─ Дать девочке полную свободу действий и тем самым развить в ней самостоятельность?

─ Тебя, что, так же воспитывали? ─ спросила Малефисента.

─ Я сам себя воспитал, ─ ответил Локи, причём фея не была уверена, шутит он или говорит правду.

─ И поэтому ты такой крутой с виду? ─ улыбнулась Малефисента.

─ Только с виду? ─ Локи заглянул в лицо фее. ─ Думаешь, я крутой только с виду?

─ Нет, конечно, ─ снисходительно ответила Малефисента. ─ Ты обладаешь очень сильной магией, у тебя обширный ум, но, вот беда, ты слишком тщеславен.

─ А ты нет! ─ Бог наблюдал за игрой отражённых солнечных лучей в янтарных глазах Малефисенты. ─ Я просто ангел небесный по сравнению с тобой. Не я, помнится, проклял бедную девочку, не я воздвиг стену из терновника, которая хватает всё, что движется. Я, кстати, еле отбился от него на днях, ты что, науськиваешь растение против меня?

─ Делать мне больше нечего, ─ высокомерно изрекла фея. ─ А до терновника ─ ты, наверное, со стороны людских владений зашёл, вот он тебя и принял за врага.

─ Я не человек, ─ парировал Локи, которого раздражало любое сравнение его со смертными. ─ Я…

─ Да, да, я помню, ты ─ Бог, ─ откликнулась Малефисента. ─ Не в этом суть. Ты − чужак, пришелец, ты, если на то пошло, пусть и не человек, но, всё же, человекоподобный. Вот терновник и не хотел пускать тебя. Кстати, как ты от него отбился? ─ с интересом спросила Малефисента.

─ Сжёг часть стены, ─ небрежно ответил Локи, радуясь ужасу, на мгновение мелькнувшему в глазах Малефисенты. Наконец-то и он её задел! ─ Но ты не волнуйся, я, когда прошёл, всё восстановил.

─ Восстановил ты, как же! ─ усмехнулась фея. ─ Дыру, наверное, оставил.

─ Одином клянусь, что нет! ─ Локи воздел руки к небу.

─ Не дорожишь ты здоровьем батюшки, ─ покачала головой фея. ─ Стыдно, Локи, стыдно.

─ Стыд в доле, ему перепадает с моих проделок, ─ ответил маг. Ему нравилось общаться с Малефисентой в такой шутливо-издевательской форме. ─ Смотри, маленькая смертная к краю подходит! ─ Локи указал на Аврору, которая опасно близко приблизилась к краю обрыва.


Малефисента тихонько повела рукой, и на голову Фислифт свалился с ближайшего дерева тяжёлый спелый орех. Фея пронзительно охнула и только тут заметила, куда забралась Аврора. С тихими проклятиями в адрес ореха, Фислифт подбежала к девочке и отвела её к двум другим нянькам.


─ Почему ты её спасаешь? ─ спросил Локи. ─ Ты, кажется, специально прокляла её, чтобы принцесса умерла.

─ Должна же она дожить до срока, ─ ответила Малефисента. ─ Король Стефан должен поплатиться за всё.

─ А в чём он, собственно, виноват? ─ как бы невзначай спросил Локи, но внутренне он напрягся, потому что давно хотел узнать, что же всё-таки произошло на Болотах.

─ В предательстве, ─ глухо ответила Малефисента. ─ В гнусном предательстве.

─ Вот как! ─ воскликнул Локи, стараясь сохранить в голосе незаинтересованность. ─ И что же он сделал?