Бог из пещеры - страница 2

  Так как на территорию владений племени крупные травоядные животные, чье мясо годилось в пищу, не забирались по тем же причинам, что и хищники, охотничьи тропы племени пролегали в других местах. Они охватывали значительную площадь джунглей, но никогда не пересекались с тропами других племен, располагаясь гораздо глубже, в самих дебрях, куда следопыты тех, других, не заходили.

  Теперь охотники возвращались в деревню, неся на плечах добычу, привязанную к жердям. Среди той добычи был и один человек: чужеземец в странной одежде и с кожей, белее, чем у Гвадатаи. На его счет у вождя пока еще не имелось однозначного решения, старый же вождь - его советник - подсказал повременить с вердиктом, покуда странного человека не осмотрит шаман.

  Чужак был без сознания и бредил, но даже несмотря на это охотникам, что несли его, было не по себе; они то и дело оглядывались, проверяя не очнулся ли узник и нет ли для них угрозы. Его пересохшие губы постоянно твердили о зиккурате, упоминали имя - Гнозис. Это слово среди прочих, что бормотал в бреду, встречалось чаще всего. Гвадатаи нашли чужака у храма и, хотя предпочитали не ходить туда и почти не упоминали печальную историю своих предков, в обыденности все же хранили ее, передавая из уст в уста, из поколения в поколение, и в каждый новый выход из деревни наведывались к возвышенности, где стоял зиккурат, словно проверяя - там ли он по-прежнему, движимые внутренним зовом, противиться которому было выше их сил.

  При себе чужак имел мачете, а также кинжал с волнообразным лезвием и костяной рукоятью в гарду которой был инкрустирован рубин. Что-то в кинжале, а точнее в камне, привлекло вождя, и он решил оставить оружие себе. Сами Гвадатаи ничего сложного изготавливать не умели: на охоте пользовались дротиками и копьями, иногда устраивали примитивные ловушки, вроде ям с кольями на больших, или давилок из камней и палок на маленьких животных.

  Вскоре начались топи и движение процессии замедлилось во много раз. Если раньше, на сухой местности, группа шла быстро и уверено, то теперь продвигалась вперед осторожно, тщательно продумывая и взвешивая каждый шаг.

  Топи состояли из сравнительно твердых и надежных участков суши, чередующихся с зыбкими и опасными областями, ниже которых - зловонная масса; первых очевидно было меньше. Здесь почти всегда было туманно и, если бы не тот факт, что поблизости от деревни животных не водилось, любую корягу в трясине подходящих размеров можно бы было принять за крокодила, - настолько плохой была видимость в окрестностях.

  Как следствие длительного пребывания на болотах у людей начинались галлюцинации, а нередко, в мутной жиже топей проглядывались очертания человеческих тел, и увидевший их никогда не мог знать наверняка, с чем столкнулся на самом деле: с настоящим трупом или же вывертом собственного ума.

  Так или иначе, но трупов здесь, за долгие годы, и правда, накопилось множество. Что-то в трясине удерживало тела от разложения, а отсутствие жизни гарантировано сохраняло останки на века в практически нетронутом виде. Всех покойников Гвадатаи приносили сюда; болота для племени - священное место. И не менее священным местом для них была река Араи, что на языке туземцев означает "вода".

  Близость деревни легко определялась по шуму реки. К тому месту болота заканчивались, благо та их часть, по которой шли охотники была самой узкой и потому - сравнительно легко преодолеваемой, по сути - ответвление от основной части болот, а уж она-то была грандиозной и выходила далеко за условные границы владений Гвадатаи - ненаселенную животными черту в преддверии обители Бога из пещеры. Остальные болота были населены очень даже густо, челюсти одного из представителей тамошней фауны украшали голову вождя. Аборигены не имели представлений о регалиях власти у народов цивилизованного мира. Их предки - древние ултарцы, будучи высокоразвитой и самобытной цивилизацией, не носили корон, так что это примитивное их подобие было его собственным изобретением; вопрос лишь в том, приживется ли?