Бог не проходит мимо - страница 14
— Где я могу вымыть руки? — к Руслану.
— Раздевайтесь, деточка, — к Алене.
Она разложила на столике свои инструменты и перевела вопросительный взгляд на стоявшего рядом Руслана. Руслан понял ее.
— Я муж и буду присутствовать при осмотре, — сухо ответил он.
Лидия Александровна недовольно вздохнула, но ничего не сказала, она прекрасно знала, с кем имеет дело, и сильно испугалась, когда за ней в женскую консультацию приехал бородач с омерзительным шрамом на лице в сопровождении двух людей в камуфляже.
Несколько лет назад, в начале первой войны — они семьей жили в Грозном, — за ее мужем-хирургом приехали такие же люди в камуфляже и увезли в неизвестном направлении, навсегда. Больше она его никогда не видела и о его судьбе ничего не знала.
С Рамзаном, так звали ее мужа, она познакомилась в далеком 72-м, когда училась в Москве в Первом медицинском институте. Его специализацией была хирургия, ее — гинекология. Оба комсомольцы, активисты, молодые, красивые и активные.
Рамзан был редким красавцем и покорителем женских сердец всего факультета. В то время о черноволосом и черноглазом красавце вздыхали многие девушки. Он был воспитан и обходителен, дамам при встрече целовал ручки. Но глаз Рамзан положил на самую скромную и незаметную девушку Лиду, которая на парней не заглядывалась, а стояла где-нибудь в уголке, уткнувшись в учебник. Над Лидой девушки подтрунивали, считали ее зубрилкой и пророчили судьбу синего чулка, и вдруг серая мышка, которую никто никогда не замечал, выходит за первого красавца факультета.
— Как это случилось? — спрашивали девушки.
— Он так красиво за мной ухаживал, — отвечала Лидочка, пряча глаза и теребя поясок от белого халатика.
Свадьбу играли в студенческой общаге — настоящую комсомольскую свадьбу, с «Советским» шампанским, лимонадом «Буратино», докторской колбасой и рижскими шпротами. После ординатуры Рамзан увез Лиду к себе на родину в Грозный, где она прожила счастливые двадцать лет, родив горячо любимому мужу двух дочерей, стала главным врачом родильного дома, заслужила любовь и уважение пациентов.
Дочерей успели выдать замуж за русских, пока все не оборвалось. К власти пришел Дудаев, начались война и неразбериха. Дочери вовремя уехали из Грозного в Россию. Лидия тоже хотела уехать, но Рамзан категорически отказался покидать республику, и она осталась. В одну из осенних ненастных ночей за ним приехали люди в камуфляже. Сказали, что одному человеку требуется срочная операция.
«Я вернусь», — сказал муж на прощание, поцеловал ее в щеку и ушел в ночь. До утра она не находила себе места, металась и плакала, сердце разрывалось от дурных предчувствий. Он не вернулся ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц.
Вскоре квартира в Грозном сгорела, а вместе с ней все семейные фотографии, все вещи. Лидия перебралась в Нальчик, где устроилась работать врачом в женской консультации. В Россию не поехала: слишком далеко от пропавшего мужа — она все еще надеялась его найти, если не живого, то хотя бы могилу. Эта боль не давала ей жить, она поседела, располнела и состарилась. Она регулярно ездила в Грозный, встречалась с полевыми командирами, с представителями МВД и ФСБ — все безрезультатно, никаких вестей, никаких следов. Возвращалась в Нальчик, пыталась отвлечься на любимой работе.
— Ну что ж, беременность девять-десять недель, — проговорила Лидия Александровна, осмотрев невольницу.
-А как развивается беременность, жив ли плод? — спросил каким-то замогильным голосом Руслан.
— На таком сроке сердцебиение плода обычными способами не прослушивается. Необходимо ультразвуковое исследование.
— Что вы голову морочите, доктор? — Руслан был в ярости. — А как же раньше, когда никаких ультразвуков не было?
Лидия Александровна выдержала паузу, сохранив полное спокойствие.
— Если женщину наблюдать в динамике, то по изменениям размеров матки можно судить о развивающейся беременности, а один осмотр на таком сроке не может дать объективной картины. Так что приезжайте завтра ко мне в консультацию, я посмотрю ее на ультразвуке и точно скажу, как развивается ребеночек.