Бог не проходит мимо - страница 6

— Ну вы и выросли, просто бомба, откормленная какая! Да и ты, мать, раздалась, раздобрела.

— А ты, наоборот, похудела. Но тебе идет, такая сразу стройная становишься. Давай скорее пить чай, у меня все готово. Вчера отец Сергий из Москвы кучу булок и печенья с кануна привез.

— Поповская жизнь, — как-то задумчиво произнесла Алена, присаживаясь на садовую скамью. — Все булки да печенья, — жеманно, словно передразнивая кого-то, добавила она.

— Если не хочешь булки, есть свежая клубника собственного производства, — смущенно улыбаясь, произнесла Настя.

Она всегда терялась от проявления любой, даже самой малой агрессии.

— Давай свои булки и клубнику тоже, — развязно, уже явно переигрывая, сказала Алена.

Минут через двадцать в тени старой беседки они пили чай с травами, старый электрический самовар уютно посапывал рядом на веранде.

— Как твоя работа? — спросила Настя, чувствуя в Алене какую-то напряженность и нервозность.

Они слишком хорошо знали друг друга, и Настя сразу поняла, что Алена не просто так оказалась у нее. Последнее время Алена приезжала к ней выговариваться. Ее приходилось слушать, иначе было нельзя.

После того как Настя вышла замуж, а Алену оставил жених, они не могли общаться, как в старые добрые времена их дружбы. Алена стала нервной и жесткой, критично смотрела на все, что ее окружало. Ее раздражали люди, она стала видеть только плохие стороны жизни. Даже внешне она замечала одно плохое: вместо лица — бородавку на носу или гнилой зуб во рту, неопрятные ногти, заштопанные носки, изношенные ботинки, старомодные брюки. Казалось, что все осталось в прошлом, Алена озлобилась, очень сильно озлобилась, словно весь мир был виноват в ее беде. Она винила кого угодно, только не себя, она видела грязь и изъяны где угодно, только не в себе.

Девичьи мечты сменились простой, будничной реальностью. В двадцать лет все было в розовом цвете, кружевах, цветах и бантиках. Мечты о принцах — непременно православных, — романтической любви, медовом месяце, поцелуях, шуме прибоя и лунной дорожке. Множество детей и радость от каждой беременности, дружба семьями, церковные праздники, посты и море простого женского счастья.

— Работа отлично. Пока ты здесь, на даче, киснешь, я почти весь мир посмотрела, просто класс. Очень много интересного узнала, очень многое почерпнула для собственного развития. Я все думаю: как хорошо, что я тогда избежала участи поповской жены. Или, прости, матушки. Я забыла, что ты у нас матушка, — язвительно и зло добавила Алена.

В этот момент она старалась сделать больно Насте, хотела как можно больнее ущипнуть и задеть подругу. Это не значило, что она перестала любить Настю или держала на нее зло, нет, она любила, но по-своему. Ей часто хотелось, чтобы близкие имели возможность испытать и пережить то, что пережила она. Ей казалось, что Настя так и осталась жить в придуманном розовом мире среди сладких соплей, а вот она жизнь настоящую узнала, посмотрела ей в лицо, столкнулась с ее так называемой справедливостью.

Настя поморщилась, но промолчала. Как там, в мультике: стрижка только началась, сейчас подругу понесет.

— Подлить еще чаю? Я, пока на даче живу, очень люблю заваривать с мятой и смородиновым листом.

Алена не слышала, ее действительно понесло.

— Представляешь, кого я встретила на прошлой неделе? Своего бывшего женишка Андрюшу в сане протоиерея и его беременную благоверную супругу. Я ведь ее ни разу не видела. Нет, тогда в церкви, на их венчании, не считается, там я ее даже и не запомнила, просто белая тень в фате. А сейчас представь: живот огромный, ноги отекшие, глазки заплыли как у поросенка. Нет, я просто кайф словила, глядючи на нее.

— Послушай, Лен, зачем так злобиться? Если разобраться, то Андрей и не был твоим женихом. Вы дружили три года, он тебе двадцать пять раз предложения делал, а ты колебалась — ни да, ни нет. А потом вообще уехала на полгода. Ты же не дала тогда ему конкретного ответа. Какой же он жених?

— Насть, ну что ты говоришь! — уже с явным раздражением произнесла Алена. — Был он женихом, а потом предал. Ты знаешь, что такое предательство любимого человека? Не знаешь, а я знаю. Меня предали, растоптали, вытерли об меня ноги. Андрей променял меня на эту жирную курицу из регентской школы. А все почему? Потому что ему рукополагаться срочно надо было. Ему жена для прихода нужна была, ему его владыченька место держал, теплое и сладкое, должность ректора или кого еще там — инспектора в своей семинарии. Ему карьера нужна была. Он меня дождаться не мог. Недаром архиерейских иподьяконов сволочами называют. Он сколько у своего владыки иподьяконом был? Там ведь как у карьеристов: набедренник прямо на рукоположении, камилавка через три месяца, золотой крест через шесть, а дальше, глядишь, потихоньку и в настоятели, почетные протопресвитеры кафедрального собора.