Богач, бедняк... Том 1 - страница 50

Она не помнила, когда еще видела мужа в таком хорошем настроении. Падение Третьего рейха сделало его веселым и щедрым. Он жадно просматривал газеты и фыркал от смеха над фотографиями немецких генералов, подписывавших в Реймсе документы о капитуляции. Сегодня было воскресенье и день рождения Рудольфа – ему исполнилось семнадцать лет. Джордах объявил, что они будут праздновать это событие. Ничьи дни рождения в семье никогда не отмечались. В этот раз он подарил Рудольфу прекрасный спиннинг. Бог знает сколько эта штука стоит! Он и Гретхен разрешил впредь оставлять себе половину жалованья, а не четверть, как раньше. Даже Томасу он отложил деньги на новый свитер взамен старого, который, по его словам, Томас потерял. Если бы Германия терпела поражение каждую неделю, жизнь в доме Акселя Джордаха могла бы быть вполне сносной.

– Отныне, – объявил Джордах, – мы ужинаем по воскресеньям вместе.

Кровавое поражение его народа словно укрепило в глазах Джордаха кровные узы.

И вот они собрались за столом. Рудольф, смущенный виновник торжества, сидел очень прямо – как кадет Вест-Пойнта, в белой рубашке с галстуком; Гретхен – в белой английской кружевной блузке с длинными рукавами – выглядела воплощением целомудрия, блудница; Томас, со своей обычной плутовской ухмылкой, по случаю такого события тщательно умылся и причесался. Со Дня победы он поразительно изменился: приходил домой сразу после школы, все вечера сидел в своей комнате за домашними заданиями и даже, чего раньше никогда не бывало, помогал в булочной. У матери затеплилась робкая надежда, что, возможно, замолкшее в Европе оружие каким-то чудом превратит Джордахов в нормальную семью.

Представление Мэри Джордах о нормальной американской семье сформировалось в значительной мере на лекциях, которые читали сестры в приюте, а потом – на основе рекламы в популярных журналах. В нормальной американской семье все были такие чистенькие, надушенные и бесконечно улыбались друг другу. Они осыпали друг друга подарками на Рождество, на день рождения, на юбилей свадьбы и на День матери. У них были старенькие родители, которые жили на ферме, и по крайней мере один автомобиль. Сыновья говорили отцу «сэр», а дочери играли на фортепьяно, рассказывали матери про своих ухажеров, и все полоскали рот листерином от дурного запаха. Они вместе завтракали и ужинали, а по воскресеньям обедали, ходили в церковь по своему выбору и ездили отдыхать к морю. Отец семейства каждый день отправлялся на работу в темном костюме и имел солидную страховку. Все это не было четко сформулировано в ее мозгу, но это был тот норматив, с которым она сравнивала обстоятельства собственной жизни. Она была одновременно застенчива и чванлива и потому не общалась с соседями и не знала жизни других семей в городе. До богатых ей было не дотянуться, а бедняки были недостойны даже ее презрения. По ее представлению, весьма смутному и хаотичному, она сама, ее муж, Томас и Гретхен не являлись настоящей семьей, от существования которой она получала бы удовольствие. Скорее это была группа людей, случайно отправившихся в совместное путешествие не по своему выбору, когда лучшее, на что можно было надеяться, – это свести к минимуму враждебные действия.

Рудольфа она, естественно, из этой группы исключала.

Аксель с довольным видом поставил на стол блюдо с гусем. Он готовил обед все утро, не разрешая жене появляться на кухне, но обходился без обычных в таких случаях оскорбительных замечаний о ее кулинарных способностях. Гуся он разрезал довольно грубо, но со знанием дела и положил всем по здоровенному куску. Первую тарелку он поставил перед женой, чем весьма ее удивил. Вытащив две бутылки калифорнийского рислинга, он торжественно наполнил бокалы.

– За моего сына Рудольфа в день его рождения, – хрипло провозгласил он. – Да оправдает он наши надежды, а когда поднимется на вершину – не забудет нас.

Все выпили с серьезными лицами, хотя мать заметила, как Томас поморщился. Возможно, просто вино показалось ему слишком кислым.

Джордах не стал уточнять, на какую вершину должен подняться его сын. В этом не было необходимости. Вершина – это место для избранных. Когда человек достигает вершины, он сразу это понимает – его приветствуют те, чьи «кадиллаки» подкатили туда несколько раньше.