Богатырская трава - страница 15

— Давай, давай, Настёнка! — Игоня с ней жил в соседях и уважал её за отчаянную смелость.

Только Митрашка сразу сообразил, в чём дело. Он разнял дерущихся и ждал, что те скажут. Драчуны молчали. Настёнка зализывала царапины на руках. В этот момент она была похожа на кошку, которая приводит себя в порядок после схватки с собакой.

Вася всхлипывал, придерживая рукой разорванный ворот своей рубахи. Он и заговорил первым. И вышло из его слов, что Настёнка ни за что ни про что половину волос у него из головы вырвала.

Девочка слушала, слушала, наконец не выдержала и рассказала, как было дело. Наступила тишина. Васятка опустил голову и густо покраснел.

— Эх, ты, — сказал Митраша и отвернулся от провинившегося сторожа.

Все присели рядом с Синеглазкой и больше не обращали внимания на Васятку. Это для него было страшнее всего. Пристыжённый мальчик убежал домой.

Митраша принёс кринку парного молока — потому и задержался, что ждал, когда бабушка подоит корову. Но Синеглазка отказался и от молока. Не стал он есть и пареную свёклу, которую принесла Настёнка.

И тут Игонька вытащил пирог. Он был еще тёплый. Мальчик положил румяный морковный пирог перед мордой жеребёнка, но от него Синеглазка тоже отвернулся. Мальчик чуть не заплакал от обиды: из-за этого пирога он отказался от своих любимых блинчиков со сметаной. А ведь их мама готовит не каждый день. И он принялся горячо уговаривать жеребёнка:

— Ешь, глупенький… Поправишься, мы тебя на луга поведём. Знаешь, у нас какие луга? Трава выше меня ростом…

Но жеребёнок не слушал Игоньку, он дышал с трудом и грустно смотрел куда-то мимо ребят.

Ребята не на шутку испугались. Если так дальше пойдёт, не сохранить им Синеглазку. Все выжидательно смотрели на Митрашку. Он был старшим среди них, и это он предложил взять шефство над жеребёнком.

— Я сегодня бабушке про него расскажу. Может, она поможет, — проговорил Митраша.

Ребята увели жеребёнка в загончик для телят, который летом пустовал, потому что телята были на лугах. Подложили ему свежей травы, налили воды. Потом нехотя разошлись по домам.

Митрашина бабушка хлопотала у печки. Она готовила на тагане ужин: жарила молодую картошку. Это было любимое Митрашкино кушанье. Увидев внука, бабка выпрямилась и ласково спросила:

— Поди, есть хочешь?

— Нет, не хочу… — Мальчик мотнул головой, светлые волосы рассыпались и закрыли его загорелый лоб, на котором обозначились две морщинки.

Бабушка подошла к внуку и внимательно заглянула ему в лицо.

— Говори, что случилось? — сказала она и присела на лавку, сложив на коленях большие жилистые руки.

Митраша рассказал ей всё.

— Не горюй, что-нибудь придумаем, — ободрила внука бабушка.

Она дожарила картошку. Залила водой угли на шестке, укутала сковородку в старый полушубок.

— Ну, пойдём, покажи мне его, — сказала бабушка и стала повязывать платок.

Митраша огрызком карандаша нацарапал записку для мамы. Она вот-вот должна была прийти ужинать. Потом оба они вышли из дома. Бабушка всю дорогу молчала, не обронил ни слова и Митраша.

Бабушка внимательно осмотрела жеребёнка. Заглянула ему в рот, погладила зачем-то по брюху, похлопала по спине. Потом обернулась к внуку и сказала:

— Ничего, поднимем вашего жеребёнка, ещё каким конём будет!

В эту ночь Митраша спал неспокойно. Ему приснился страшный сон. Будто подошёл к конюшне конюх, старый Семён, и стал крадучись подбираться к Синеглазке. Вот он поднял голову жеребёнка, открыл ему рот и начал вливать из большой чёрной бутылки какую-то жидкость. Жеребёнок старался вырваться, крутил головой, но жестокий старик продолжал своё дело. Бедное животное захлёбывалось, задыхалось, теряло силы, а старик зло хохотал…

Митраша проснулся весь в поту, с опаской огляделся, взглянул в окно, облегчённо вздохнул и очень обрадовался, что всё это было во сне и сон кончился. Уже рассвело. Вся изба утопала в солнечных лучах. Мальчик вскочил с постели и подошёл к окну. Ситцевые полушторки колыхались от утреннего ветерка. Резные листочки герани вздрагивали, словно хотели взлететь.

На столе дымилась яичница в большой чугунной сковородке. Бабушка сидела на широкой дубовой лавке и перебирала травы. У неё все стены были обвешаны сухими травами. Аккуратные душистые снопики виднелись на печке, на полке и за пожелтевшими фотографиями, что висели на стенах с незапамятных времён. Была тут обыкновенная травка с сиреневыми пушистыми головками. Бабушка рассказывала, что эта невидная травка, заваренная в крутом кипятке, помогает от малярии. Любила бабушка бродить по лесу и лугам и собирать свою травяную аптеку.