Богиня из офиса - страница 5

— Я уже назвал вам и Бетси Райс мое имя, — сказал Александр, как бы подводя итог и, по-видимому, не догадываясь о чувствах, раздирающих ее. А если и догадывался, его это абсолютно не беспокоило.

Ее же гнев разрастался с пугающей силой.

— Тогда чем вы занимаетесь?

— Я — рука справедливости, некто вроде частного сыщика, — ответил он небрежно. — И ценитель прекрасных античных образцов.

Габриель на мгновение замерла, с любопытством уставившись на него.

— Хотите сказать, что вы полицейский?

— Нет, моя прекрасная нереида. Ничего общего с полицейским.

— Перестаньте уклоняться от ответа. И не называйте меня так.

— Вы похожи на античную богиню. Именно такой я представляю нереиду Галатею, которую изваял из мрамора Пигмалион. Трепетная, волнующая. Дерзкие глаза…

— Это у вас дерзкие глаза! — с возмущением выпалила Габриель. — Не думайте, что я не заметила, как вы разглядывали меня! Просто раздевали взглядом…

Спохватившись, она замолчала, потрясенная собственным признанием. Что, черт побери, с ней происходит? Она никогда не выбалтывала своих мыслей, никогда ничего лишнего не срывалось с ее языка. До сих пор, до неожиданного появления этого Александра Холидея, человека, приводящего ее в ярость своим нахальством.

— Я признаю себя виноватым в том, что раздевал вас взглядом, — произнес Александр с чувственной улыбкой. — Я не отказался бы сделать это и руками. Но даже представить не мог, что вы заметите, да еще и скажете об этом! Мне кажется, я начинаю понимать, почему этой Сузан вы не нравитесь.

Это было последней каплей. Габриель схватила ближайший предмет, годящийся для метания. Им оказался тяжелый том кельтских легенд — основа осенней, бурно одобренной критиками телепрограммы. К сожалению, и эту программу преследовало обычное для студии проклятие низкого рейтинга. Габриель отвела назад руку для броска.

— Как я и говорил: горячие глаза, горячая кровь. Давайте, детка, бросайте. Это даст мне повод схватить вас.

Он вскочил со стула, быстрый и гибкий, как леопард. Габриель моргнуть не успела, как он стоял перед ней.

— Ну же!

Большие руки сжали ее плечи, и он притянул ее к себе одним ловким движением.

Габриель была так потрясена, что книга выпала из внезапно ослабевших пальцев. Александр отпустил ее так же неожиданно, как и схватил. Наклонился, поднял книгу и аккуратно положил на стол.

— Но поскольку вы так ничего и не бросили, у меня нет причин опасаться вас, не так ли, Габриель? — хриплым голосом произнес он.

Они все еще стояли друг против друга. И пока он внимательно оглядывал ее — большие карие глаза, чувственные губы, грудь, стройные, прекрасной формы ноги, — его снова охватил жар. Темно-зеленые кожаные туфельки уже казались ему такими же эротичными, как и маленькие изящные ступни. Он вдохнул свежий запах ее волос и с трудом подавил желание погладить их.

И вдруг Александр со страхом осознал, что забавная игра с обманчиво чопорной мисс Боулз начинает выходить из-под его контроля, становится слишком рискованной. Убежденный холостяк запаниковал. Красивая, волнующая женщина — значит, еще одна проблема на его голову. Ну да, сначала все так мило и невинно, а потом повесит ему хомут на шею — и не видать тогда свободы как своих ушей. Ему это совершенно ни к чему.

Александр удивился, как неодолимо ему хочется обнять ее. Он был не в силах оторвать от нее глаз. Еще один опасный сигнал.

Его взгляд обжигал, и Габриель невольно попятилась. Она еще чувствовала его теплые сильные ладони на своих плечах, грудь покалывало от прикосновения к его груди. Он был слишком большой, находился слишком близко, слишком мощной и ощутимой была его мужская сила. Габриель совершенно растерялась и была в ярости от того, что он действует на нее таким примитивно-чувственным образом.

— Мистер Холидей…

— Вы потрясены, не так ли? — Александр испытал облегчение от того, что она не заметила его волнения. — Если ваша мстительница Сузан Макдауэлл действительно наняла меня, я определенно заработал свое жалованье.

Он разразился таким самодовольным смехом, что Габриель не выдержала. О, как же она ненавидела сейчас этого человека!