Болезнь… (Дневники) - страница 5

5 ноября 1993

Пятница. Молитва, зарядка, душ.

Всё утро, начиная с просыпания, кстати, с этим и засыпал, вёл монолог с труппой, в частности, с Родионом, с Шаповаловым, Петряевой, Масловой и пр. Родион умный товарищ, но циничный не по делу. Он разлагает своим поведением атмосферу вокруг себя. На аккордеоне мажет, Агаповой явно мешает, подвывает и пр. Иногда между партнерами возникают некомфортные, неприязненные отношения, внешне невидимые, о которых никто не подозревает, часто даже и сам участник. Такая неконтактность, грозящая, а подчас и переходящая в раздражительность, намечалась и была у меня с Ольгой Яковлевой в «Мизантропе». В результате – проигрываешь ты, сначала как человек, потом как партнер, как исполнитель. Лекарство одно – молиться за своих врагов, желать им добра и делать всё, чтобы ему или ей было максимально удобно. И пусть это поначалу будет не замечено, не оценено, ведь нужно делать для себя, для своего эго… тогда барьер, видимый и невидимый, исчезнет… и будет лад. А у меня такое впечатление, что у Роди деньги лежат в каком-то другом банке. И слава Богу, есть если у кого дополнительный банк, кроме банка Любимова, но в этот банк срать не надо. Грубо сказано, но откровенно и объёмно. За вчерашний спектакль, который прошел, в общем, хорошо, я бы у некоторых товарищей гонорар вычел. И я у Любимова, если мы еще когда-нибудь с «Живаго» поедем, вытребую такое положение, чтобы, как в кино, было 25 % удержания до окончания работы, чтобы вот те 40 марок к суточным сделать штрафными. Другого способа удержать порядок цивилизованное общество не выдумало.

Мне трудно руководить, администрирование мешает моей роли, моей внутренней какой-то жизни, сосредоточенности, я озираюсь по сторонам, каждый посторонний шепот, звук, стук, накладка вызывает у меня физическую боль, раздражение, я начинаю психовать и забываю текст, пропускаю муз. вступление. Я надеюсь, вы понимаете, что я не получаю от Любимова или Пеца за это дополнительного вознаграждения. Поклоны. Спектакль делает команда. С этим я боролся в «Годунове», с невыходами на поклон. Три минуты ничего не решают, куда здесь особенно торопиться?! Уходит с поклонов Ю. Беляев постоянно. Это же мы – ТАГАНКА.

Марина – автомобили, документы, техника Светлана 6-88-55-55

Встреча в консульстве прошла горячо. Цыган много трепался, но и пел, и плясал, пыль выбивая из паласа. Чай, пирожки и все книжки- 11 штук-усвистали совершенно свободно. Теперь можно смело подсчитать барыш – две пачки + 10 = 38 кн. х20 = 760 марок, вот такая финансовая картина, это к вопросу о бесчестных деньгах, ко сну. Значит, 200000 р. я перечислю в Б. Исток.

Сегодня – день покупок. «Херти», который предлагают мне Лены, магазинчик дорогой, но у меня, получается, нет выхода, и сегодня 1000 марок истратить надо на семью. «Куда сдёрнет соблазн» – хорошие слова. Соблазн именно нас сдергивает. Как он сдёрнул меня сегодня к корыту, к общепиту… но ладно, думаю, сегодня 4-ый спектакль, его надо отыграть бережливо, сохранить для двух последних, а там – суббота, воскресенье – голод и пр. Гуляние по Мюнхену, покупка кружки.

Так наяву, в жизни, мы меняемся раньше, чем заметим перемены, которые делают нас порой неузнаваемыми. И страшно жутко допустить, что стал вот таким.

Старая истина, жуткая истина.

Что я жду от этой Марины? Что она поможет мне купить дубленку и дрель? Но вот уже 15 минут двенадцатого, а она не звонит. А я собрал ей папку документов о Таганке, интересно ли ей это? По-моему, она наводчица какая-то, если она участвует в покупке автомобилей, в оформлении документов, какой-то процент от сделки, разумеется, идет ей, а потом она все данные сообщает рэкетирам и пр. Кто это может знать?!

В моих дневниках много зашифровано сведений разного рода, и какой-нибудь Шерлок Холмс методом дедукции, интуиции и пр. многое может раскопать, чего я и сам не подозреваю. Убежден, например, что моя версия – зачем Моссовету новое здание Таганки – абсолютно точно имеет отношение к перераспределению, к перезахвату власти – один из опорных пунктов обороны и пр. Что Коля метил таким образом в партийные лидеры около Руцкого, в вице-президенты, допустим, совершенно не исключаю. Человек, вкусивший оргазм власти, мечтает о его повторении, на каком бы витке развращения это ни состоялось. И что такое, по сравнению с этим, какой-то там Театр на Таганке, какой-то там Любимов, которого стоит объявить «живым трупом», «творческим импотентом», евреем или продавшим Россию западным холуем, и тогда все запреты сняты, совесть раскрепощена, «совесть, как обрезание, калечит человека». Эту фразу Гитлера из своей роли Коля усвоил буквально.