Болезнь неведения - страница 12

непонятными.

Многие люди очень тяжело переживают всякое изменение привычной обстановки. Оказавшись в незнакомом месте, они испытывают гнетущее чувство тревоги, печали,

тоски по тому месту, где им пришлось жить раньше. Но проходит время, и тоска притупляется, окружающее перестает казаться таким чужим и отталкивающим, как в первые дни. Постепенно знакомые места и предметы становятся более привычными, человек все чаще испытывает ощущение покоя и безотчетной радости. Подчеркнем, что мы имеем в виду те случаи, где причиной отрицательных эмоций является сама новизна обстановки, а не такие очевидные для всех обстоятельства, как разлука с близкими людьми, ухудшение условий жизни и т. п.

В чем здесь дело? Почему человек так болезненно реагирует на изменение сложившегося «динамического стереотипа»?

Элементы новизны в окружающей нас действительности, как правило, вызывают ориентировочную реакцию По своему происхождению эта реакция связана с оборонительной деятельностью, ибо живому на протяжении миллионов лет было важно прежде всего установить безопасность, безвредность нового события. Эта связь ориентировочной реакции с нервными центрами тревоги и страха у некоторых людей выражена особенно сильно. Отсюда и возникает безотчетное чувство тоски при всякой перемене обстановки. Где-то в глубине мозга новизна, т. е. незнание средств защиты, порождает томительное чувство уязвимости и беспомощности. В дальнейшем, по мере общения с новой обстановкой, привыкание к ней ведет не просто к безразличию и покою, а порождает явно положительные эмоции. Человек как бы убеждается в безосновательности своей тревоги, исчерпывающие сведения о среде делают его хозяином положения. Легко и непринужденно ходит он по знакомым местам, которые совсем недавно вызывали острые приступы тоски. Так мозг на наших глазах проделал уже знакомый нам путь от незнания и связанных с ним отрицательных эмоций к знанию и покою, а затем — к избытку сведений и, следовательно, к положительным эмоциям. Теперь вы понимаете, почему привычка, которая, казалось бы, может вести только к безразличию, иной раз служит реальной «заменой счастья».

Можно кратко и совершенно определенно сформулировать, чем отличается предлагаемая нами «информационная теория эмоций» от других физиологических теорий, в разное время разработанных учеными конца XIX и первой половины XX столетия.

1. Информационная теория подчеркивает существеннейшие отличия так называемого эмоционального тона ощущений от эмоций в собственном смысле.

Эмоциональный тон ощущений (боль, удовольствие, отвращение, страдание и т. д.) возникает при непосредственном контактном взаимодействии высших живых существ с агентами внешней среды. Это взаимодействие можно прервать или продолжить, но его уже не удалось предотвратить. Эмоциональный тон всегда несет в себе некоторое знание о том, что вредно и опасно для организма, а что полезно и необходимо. Во многих случаях нервный, аппарат отрицательного эмоционального тона (боль) или удовольствия (сексуальное чувство) имеет специализированные чувствительные образования (рецепторы), подобно тому как имеются специфические механизмы восприятия света, звука, прикосновения и т. д. Эти чувствительные образования сосредоточены в определенных местах (рефлексогенные зоны), имеют в центральной нервной системе определенные проводящие пути, промежуточные и высшие нервные центры.

Но разве мы имеем специализированные «органы чувств» для страха, радости, гнева и других эмоций? Разве мы имеем в мозге центростремительные волокна ярости или ужаса? — Разумеется, нет.

Страх не есть знание об опасности. Нужно сначала получить сведения об угрозе, чтобы возник страх как следствие подчас очень сложной оценки сложившейся ситуации. Эмоции представляют важный компонент дистанционного взаимодействия организма с внешней средой, они помогают избежать или приблизить непосредственный контакт с явлениями окружающего мира.

Не отрицая генетической связи между эмоциональным тоном и эмоциями, информационная теория решительно разграничивает их нервные механизмы и приспособительную роль.