Болезнь неведения - страница 5
Для пациентов, подобных юноше, о котором шла речь, я бы создал специальный санаторий. В моем санатории не было бы ни
«сонной терапии», ни «охранительного режима», ни шепотной речи персонала, которой так увлекались Некоторые энтузиасты медицины 50-х годов. Мой санаторий скорее походил бы на городок для подготовки спортсменов или войсковое подразделение специального назначения.
...Подъем, массированная физзарядка. И целый день в движении, в активной деятельности, без единой минуты для размышлений о своих проблемах, своей неполноценности, своей болезни. Жесткий режим непрерывного преодоления трудностей нарастающей степени. Тренировка общения, поведения, контактов. Физические и психологические нагрузки. Разумеется, отдых, достаточный сон, общеукрепляющее лечение и — вперед, вперед, в любой ситуации, в любом настроении. Отработка сдерживающих механизмов, способности ждать, если этого требует обстановка. И никаких развращающих скидок на
«сплошной клубок нервов»...
В принципе программа санаторного лечения, о котором идет речь, во многом сходна с рекомендациями, содержащимися в этой книге, но книга будет предлагать их самому больному, а в санатории пришлось бы полагаться на воспитателей-врачей.
«Бегство в болезнь» отнюдь не всегда выступает в той откровенной форме, которую мы наблюдали у молодого любителя автомашин.
...Человек почувствовал боли в области сердца. Врач-те- рапевт подтвердил сердечное заболевание, рекомендовал покой, микстуру, ограничение физической нагрузки. К тягостным ощущениям в груди со временем добавились сердцебиения, удушье, нарастающая слабость. Дальнейшие обследования заставили усомниться в первоначальном диагнозе, а спустя год врачи вообще стали отрицать болезнь сердечно-сосудистой системы. Но человек уже привык постоянно прислушиваться к своим ощущениям.
Вот он пришел ко мне: замедленные движения, тихая речь. Целый год он находился на инвалидности, ходил по врачам, чуть что — укладывался в постель. Ему трудно по- верить в полное выздоровление: ведь боли в сердце эпизо-
дически возникают, а физическая нагрузка вызывает чувство слабости и обильный пот. Но дело не только в сомнениях относительно заключения врачей. У человека в сущности нет большой цели, захватывающих интересов. Забота о своем здоровье составляет главный предмет его каждодневных размышлений. Он с головой ушел в болезнь, в неторопливые, обстоятельные разговоры с завсегдатаями поликлиник и комиссий.
Человек породнился с болезнью, она наполняет его жизнь, требует внимания и забот. В нем гаснет яростный протест против своей, в сущности мнимой, неполноценности. Двадцатипятилетний пенсионер, словоохотливый собеседник поликлинических старушек, — вряд ли ему поможет моя книга. Ну, прочтет, покачает с сомнением головой и отправится на очередное переосвидетельствование ВТЭКа.
Если человек смирился со своей болезнью или прячется за нее от крутых поворотов жизни, — мне с ним не по пути. Мне нужен соратник и помощник, человек, ненавидящий болезнь, для которого она — заклятый враг, а не надежное убежище. Я апеллирую к его разуму, энергии и желанию вернуться в строй. Я хочу вскрыть неиспользованные резервы организма и заставить их служить делу скорейшего выздоровления. А такие резервы есть. Компенсаторные возможности центральной нервной системы, в особенности высших ее отделов, издавна поражали человеческое воображение. Слепая и глухая от рождения, Ольга Скороходова достигла высот мировой культуры. Пораженный смертельным недугом, писатель Николай Островский создал замечательные произведения. Летчик с ампутированными ногами вел воздушные бои на скоростном истребителе.
Экспериментами физиологов были раскрыты многообразные и мощные механизмы восстановления нарушенных функций нервной системы 1.
Тридцатилетние исследования Э. А. Асратяна показали, что наиболее совершенные механизмы восстановления и защиты связаны с работой коры больших полушарий го- ловного мозга, с выработкой новых условных рефлексов, с накоплением новых знаний. У человека среди этих меха- низмов решающая роль принадлежит речевой системе, ко-