Боливар - страница 29

В январе начинается засуха. Она продолжается до конца марта. Воды паводка постепенно спадают. Небольшие реки превращаются в цепочки болот и луж. Низкорослые деревца, образующие клочки кустарникового леса, теряют листву и стоят осиротелые, как и их собратья в зимнюю пору в умеренных широтах.

Солнце обугливает своими отвесными лучами зеленый покров, и на высохшей земле появляются расщелины, как будто после сильного землетрясения. Пресмыкающиеся, скрываясь от жары, зарываются глубоко в сухую глину и погружаются в спячку.

Наконец после долгой засухи наступает пора дождей, и лицо льяносов быстро меняется. Темная лазурь неба светлеет. Густые пары, подобно туману, распространяются мало-помалу до самого зенита. Дальние раскаты грома извещают о приближении дождя. Но вот и первый ливень. Животные вновь расходятся по льяносам, радуясь жизни.

Тяжела и беспросветна жизнь льянеро. Их убогие хижины — атос, сплетенные из тростника и покрытые звериными шкурами, отстоят друг от друга на десятки километров. Между ними блуждают в степи бесчисленные стада одичалых быков, лошадей и мулов. Рассеянные небольшими группами по огромной территории, льянеро круглый год трудятся на помещика, который прожигает жизнь в городе. Среди льянеро много негров, мулатов, метисов, но есть и белые — канарцы, испанцы и креолы. Рабы и свободные живут в одинаково тяжелых условиях. Постелью им служат шкуры быков, сиденьем — черепа лошадей или кайманов, часами — петух, часовым — собака, посудой — высушенная тыква — тотума.

Рабочий день пастухов начинается с восходом солнца — в три часа утра и кончается в семь вечера, когда льянеро принимает единственный раз за день пищу — кусок жареного мяса без соли и хлеба. Вокруг шалашей валяются остатки туш, кости лошадей и коров, распространяя неописуемое зловоние.

Льянеро ходит босиком, ноги его всегда гноятся и кровоточат от многочисленных ссадин, царапин и укусов насекомых. Одеждой ему служат короткие штаны и рубаха, вернее, клочья того и другого, еле прикрывающие его мускулистое, покрытое как бы дубленой кожей тело.

Круглый год льянеро следит за быками, мулами, лошадьми. Он клеймит скот, делает хунту — случку, объезжает диких скакунов. Эта работа требует особой выносливости, мужества и физической силы — человеческих качеств, которые только и уважает льянеро. Житель саванны дик и необуздан, недоверчив и полон предрассудков. Он верит только в свою ловкость. Его излюбленное оружие — нож, им он кастрирует быков, режет мясо и наносит смертельный удар обидчику. Нож, надетый на древко, превращается в копье. От того, кого оно разит и во имя чего проливает кровь, зависит судьба независимой Венесуэлы.

В первые годы войны за независимость льянеро выступили против патриотов, поддерживали испанцев. Почему? Потому что Первая республика, во главе которой стояли консервативно настроенные мантуанцы, озлобила их, приняв так называемый Регламент льянеро, согласно которому за покушение на частную собственность виновный подвергался штрафу или ста ударам плетью. Особенно сурово карались льянеро, охотившиеся без разрешения владельца земель на скот, бродивший без присмотра по степным просторам. Кража скота каралась смертной казнью. Льянеро был обязан регистрироваться, иметь при себе удостоверение личности, работать в каком-либо скотоводческом хозяйстве, что делало его полностью зависимым от воли хозяина. Льянеро, не имевший определенного занятия, при повторном аресте получал год тюрьмы.

По словам американского историка Дж. Линча, цель Регламента заключалась в том, чтобы объединить собственность на скот с землевладением, ликвидировать общее пользование землей и стимулировать распространение в льяносах частной собственности, предоставляя крупный рогатый скот исключительно скотоводам и землевладельцам. Льянеро истолковали Регламент как посягательство на свои исконные права. Испанцам было нетрудно убедить их в том, что виновники их бед — креолы-помещики, сторонники независимости.

Гроза льяносов Бовес (его настоящая фамилия была Родригес) родился в испанской провинции Астурии. Одних лет с Боливаром, он юношей плавал на кораблях, перевозивших разную кладь из Венесуэлы на остров Кюрасао и обратно. Осужденный на восемь лет каторжных работ за контрабанду, Бовес вскоре вышел на свободу благодаря стараниям одного покровителя, тоже контрабандиста, но более крупного, в честь которого изменил свою фамилию.