Больше, чем поцелуй - страница 13

стр.

Джордан усмехнулась и повернулась, чтобы уйти, но в этот момент, Джереми завернул за угол, и они столкнулись друг с другом. Он медленно окинул взглядом Джордан с головы до ног, пробормотав:

- Простите.

Джордан неловко улыбнулась ему, помахала на прощание Эми перевязанной рукой - что больше походило на стирание мела на доске, чем на взмах - и направилась дальше по коридору.

Джереми повернулся к Эми, пошевелил бровями а-ля Граучо Маркс и сказал:

- Думаю, что я ей понравился, да?

- Что ты до сих пор тут околачиваешься? Я думала, ты уехал.

Он выпятил нижнюю губу, карикатурно сымитировав надутого ребенка.

- Если бы я был мнительным, я бы подумал, что ты мне не рада.

Эми почувствовала, что электрический заряд, который привнесла в нее Джордан, взял и весь вышел.

- Извини, - сказала она. - Я устала. Как поживает родинка миссис Маркус?

- Ты была права насчет диагноза. Я намеренно ее разозлил, и родинка покраснела.

Эми рассмеялась. Джереми продолжал:

- А затем я специально заглянул сюда в надежде помочь тебе с красоткой.

- Красотка. Это так уничижительно. Не понимаю, почему женщины тебя любят.

- Какая ты обидчивая. Ты единственная женщина, которую я знаю, кто не бросилась к моим ногам.

Эми самодовольно на него посмотрела.

- Ну, я не заметила, чтобы и мисс Красотка бросилась со всех ног в твою сторону.

Он изобразил обиду, взметнув руку к груди, как будто был сражен наповал в самое сердце. Затем рассмеялся.

- Она определенно лесбиянка.

- На самом деле, так оно и есть, - сказала Эми. - И она со мной флиртовала.

Глаза Джереми округлились.

- Серьезно? - он приложил руку к груди в умоляющем жесте. - Если ты пойдешь с ней на свидание, возьмешь меня с собой? Обещаю, я буду очень тихим и буду только смотреть.

Эми закатила глаза и вытолкала его за дверь. Она уже прошла пол коридора, когда Джереми высунул голову в дверной проем и крикнул ей вслед:

- Шучу! - потом добавил себе под нос, - Но не то, чтобы очень.

7. РАСХОЖДЕНИЯ ВО МНЕНИЯХ.

- Она тебе нравится, - спросила Эдисон, открывая дверь своего доисторического фольксвагена-жука.

- Может быть, - ответила Джордан, забираясь на пассажирское сиденье.

- Но мы даже не знаем, она одна из нас или нет, - заметила Эдисон. Она завела машину, вцепилась в коробку передач, пока не переключилась на обратный ход, и выехала задом с парковки, не глядя назад. Позади раздался скрежет тормозов и злобный сигнал клаксона, что Эдисон благополучно проигнорировала.

- А это важно? - спросила Джордан.

- Только, если ты хочешь с ней встречаться.

Эдисон, наконец-таки, вырулила с парковочного места и направила свои колеса к выезду.

- Может, я все же получу тот самый знаменитый тостер, который я всегда хотела, - сказала Джордан. (Известная в Штатах шутка, ставшая популярной с легкой руки Эллен ДеДженерес. Считается, что есть тайная организация, презентующая тостер каждой лесбиянке, которой удалось «обратить» натуралку - примеч. переводчика).

- Она тебе не по зубам.

- Ты едешь по дороге с односторонним движением, - подсказала Джордан.

- Ну и?

- Не в ту сторону.

Просигналил еще один автомобиль, и водитель потрясла кулаком в воздухе. Эдисон приветливо помахала разъяренной женщине.

- Не думаю, что она машет? - сказала Джордан.

- Что тебя сподвигло так подумать?

- Красное от злости лицо и пена у рта.

- Некоторые люди так легко возбудимы, - сказала Эдисон. С пронзительным скрипом колес она вырулила на основную дорогу. Водитель в подрезанной ею машине агрессивно просигналил и прибавил скорости. Эдисон покачала головой и вздохнула.

- Можно подумать, если там стоит знак «дорога с односторонним движением», то все должны так и ездить.

- Ну, это вообще-то положено по правилам дорожного движения, если что.

Следующие пять минут они проехали в тишине. Джордан закрывала глаза и задерживала дыхание всякий раз, когда Эдисон влетала в поворот, не сбрасывая скорости.

- Как ты думаешь, сколько ей лет? - спросила Эдисон.

- Кому?

- Сама знаешь кому.

Джордан пожала плечами.

- Тридцать.

- Откуда ты знаешь?

- Я не знаю. Ты спросила, как я думаю, сколько ей лет? И я думаю, что тридцать.

Эдисон нахмурилась.