Больше, чем поцелуй - страница 39

Эми открыла ящик стола, хлопнув Чеда по башке.

- Ой! - он потер лоб, на котором отпечаталась крошечная замочная скважина.

- Это все из-за сыра?

- Сыра? - спросила Эми. Она понятия не имела, о чем он говорил.

- Ну, помнишь, тем вечером, когда ты уплетала сыр и чипсы на заднем дворе.

- О, это. Нет, я просто не люблю, когда кто-нибудь заглядывает мне под стол.

Эми резко встала, и он поспешно отступил назад. Она чуть не рассмеялась. Чед выглядел напуганным. Это было чем-то новеньким. Может быть, пара новой обуви повысила ее самооценку. Ей определенно стоит прикупить еще больше.

- У меня обход, - сказала она, - подозреваю, у тебя тоже.

- У меня перерыв на час.

- Тогда почему ты еще тут?

- Я надеялся тебя увидеть.

Она вопросительно изогнула бровь. Разве ему не было со всей очевидностью ясно, что она не хочет иметь с ним ничего общего?

- Почему?

Чед развернул газету и протянул ей. Она была заложена на странице «Искусство».

- Можно взять у тебя автограф?

Эми уставилась на газету. Там была фотография машины Эми с примотанным к ее крыше велосипедом. Заголовок под ней гласил: «Начинающий художник, Эми Стюарт, Демонстрация одного из многих способов использования изоленты».

- Что это означает? - спросил Чед.

- Это была шутка, - сказала Эми. - И она немного вышла из-под контроля.

- Да уж, - сказал он.

- Ты должна заставить их написать опровержение. Ты врач. Ты не должна позволить им запятнать свою репутацию.

Эми сморщила нос.

- Ты что, серьезно?

- Ты можешь обвинить во всем ту девчонку. Она заставила тебя, - тем временем продолжил Чед.

Эми уж было собралась вылить на его идеальный фасад весь свой поток желчи и ненависти, когда запищал ее пейджер.

- Мне нужно идти, - с обидой бросила она. Эми выхватила газету из его рук и направилась к двери, ведущей в коридор. Ее новые кеды заскрипели по линолеуму. Уже в коридоре, она развернула газету. Увиденное заставило ее резко остановиться.

- Боже мой.

Под снимком с автомобилем расположился еще один. На этом Эми и Джордан целовались.

Только что она совершила каминг аут перед всем миром.

- Что же скажет моя мама? - произнесла она вслух.

- Ирма! - завопила Джордан. - Какого хрена?

Эдисон загоготала. Ирма взболтала жестянку с зеленой краской, и большая ее часть выплеснулась Джордан на лицо. Теперь она выглядела как грустный клоун из цирка, пускающий зеленые слезы.

- Я думала, вы, славяне, методичный и последовательный, а не беспорядочный народ, - сказала Джордан, взглянув на стоящую выше Ирму.

Ирма красила второй этаж, в то время как Джордан с Эдисон - первый.

- Мы методичный в технике пытка и допрос. А во всем остальном - бардаковый, - сказала Ирма. Даже сейчас она была во всем черном, а ее волосы были отполированы лаком до состояния шара номер восемь. Она творила словно Джейсон Поллак, то есть больше капала и разбрызгивала, чем красила.

- Ну, ты там поосторожнее, ладно? - проворчала Джордан. - Ты тратишь больше краски на меня, чем на дом.

Ирма протянула ей жестянку.

- Добудь больше краски для Ирма. Ирма не может рисовать без краска. Узрела дилемма? У Ирма нет время для праздный тары-фары.

- Ты имела в виду тары-бары, - поправила Эдисон.

- Ирма так и сказать, - возразила Ирма.

Джордан достала тряпку и вытерла лицо, шею, плечи, руки. Она протянула Ирме еще один литр краски и забрала у нее пустую банку.

- Может быть, на этот раз ты плеснешь ей на дом.

- Ирма работать бесплатно. Если ты платить Ирма, то становиться ее босс.

- Она права, - согласилась Эдисон. - Боже мой, а вот и почта.

Эдисон положила кисть и поспешила обежать дом, перехватывая почтальоншу. Джордан с удивлением наблюдала, как Эдисон улыбалась и болтала с девушкой.

- Она что, не ровно дышит к почтальонше? - спросила Джордан Ирму.

Ирма пощелкала языком.

- Это абсурд. Каждый знать, что государственные служащие не иметь сердце. Эдисон делать себя дурашка каждый день. Задавать не умный вопросы, говорить о погода, о цена на марки. Излагать глупость.

Джордан внимательно изучала почтальоншу. Она была премиленькой с очень красивыми ногами. Кроме того, кому-кому говорить о сердце, так только не Ирме. Даже у Железного Дровосека сердечности больше, чем у нее.