Больше о жизни в мире невидимом - страница 7
Юноша внезапно повернул взор к окну, привлеченный звуком хлопающих крыльев, и увидел маленькую птичку, залетевшую в комнату и усевшуюся на расстоянии фута от него. Роджер не двигался, боясь шевельнуться, чтобы не спугнуть маленького посетителя. Рут позвала птичку, и она тотчас же подлетела к ней и села на протянутый палец. На ней был щеголеватый наряд из бледно-серых перышек. Роджер очень заинтересовался, когда Рут пересадила птичку к нему на руку.
«Он часто нас навещает, – сказал я, – и принадлежал двум моим старым земным друзьям».
«А что он здесь делает?» – спросил Роджер.
«Мои друзья нашли его, когда он птенцом попал в большую беду. Они заботились о нем, вырастили его, но с ним случилось несчастье. Возможно, он стал слишком смелым и немного переусердствовал, потому что у него произошел внезапный приступ, и он почти мгновенно умер. Очень жаль. Он был таким же, как ты, Роджер, его жизнь только началась. И так же, как ты, он перешел в эту прекрасную страну, где о нем сразу же позаботились так же, как мы пытаемся позаботиться о прибывающих к нам человеческих душах. Маленькая птичка, такая незначительная на Земле, не погибла, и поступок моих друзей, также кажущийся незначительным, не пропал даром. Их любовь к этой крохотной частичке жизни сохранила эту жизнь на все времена. Сейчас он живет у нашего общего друга, у которого есть еще птицы и другие животные. У них счастливая семья, и мы тебя с ним – и с ними со всеми – познакомим. Тебе не кажется, что он очарователен?»
«Да, а что это за птица?»
«Когда он впервые появился у нас, он был более темного цвета, и не такой большой. Но он вырос и по цвету стал похож на голубя. Ты спросил, что это за птица? Обычный воробей».
Рут была в негодовании, что я назвал его обычным, и я вынужден был отказаться от своих слов – уже не в первый раз с тех пор, как прибыл в духовный мир!
Роджер все еще играл с птицей, когда Рут заметила двух посетителей, направлявшихся к нашему дому. Они неторопливо шли по саду, часто останавливаясь, чтобы рассмотреть цветы, которые в изобилии росли вокруг дома. Когда они подошли поближе, я узнал в них двух наших друзей, которые часто приходили навестить нас. Один, более высокий, был халдей, второй – египтянин.
Я сказал Роджеру, чтобы он ни в коем случае не вставал с постели, когда они войдут в комнату, потому что они знают, для чего здесь эта тахта – на ней отдыхали уже многие из вновь прибывших.
Мы с Рут подошли к двери, чтобы встретить наших гостей. Мы обменялись сердечными приветствиями. Халдея звали Омаром, под этим именем он и был всем известен. Это был человек яркой внешности, самым замечательным в которой были его волосы цвета воронова крыла, контрастировавшие с бледностью его лица. Он, без сомнения, был одним из самых веселых людей в этой стране и славился своим чувством юмора.
«Входи, Омар, и взгляни на нашего «пациента»». Наш гость ответил, что будет рад этому, и мы придвинули два стула ближе к тахте.
«Ну, что, сынок, как ты себя чувствуешь? Ты счастлив? Отдохнул?» Омар повернулся к нам: «Роджер спрашивает, кто я. Может, он хочет знать, чем я занимаюсь?»
«Видишь ли, Омар, ты первый человек, которого он увидел в духовном одеянии. Это так, Роджер?»
«Да, это немного странно. Ваша одежда, – он обратился к Омару, – так не похожа на одежду монсеньора».
«Она отличается от той, в которой он сейчас. Это потому что он не хотел тебя пугать. Но ведь ты меня не боишься, Роджер? У тебя нет причин, сынок, я вполне безобидный. И мои друзья – твои друзья – могут за меня поручиться. Может, ты подумал, что я ангел? Ну, что же, это лучше, чем когда тебя принимают за дьявола. Знаешь, Роджер, на Земле много милых людей, которые меня так бы и назвали, да и тебя тоже, да и всех нас здесь. Тебе не кажется, что Рут выглядит как-то особенно по-сатанински? А вокруг монсеньора определенно чувствуется запах серы. Что ж, хорошо, что мы можем посмеяться над этим, хотя, обрати внимание – эти милые люди не допускают, что мы умеем шутить. Что касается меня, я нисколько не чувствую себя святым, а монсеньор и вообще закоренелый грешник, ему до святости – целая миля».