Большой Бу - страница 3

75 раз попасть в дорожную аварию

75 хлопьев класть каждый раз в завтрак на утро, и ни разу ни на одну больше

75 постельных восторгов (так говорит моя мама)

75 громких рыданий

75 разбитых тарелок

75 раз простудиться

Неужели среди всего этого не найдётся пара-тройка раз, когда я мог бы увидеть дедушку снова? Даже если это будет несколько раз по 75 долларов.

– Джонни, с кем ты так долго разговаривал?

Спросила мама, стоило ей только выйти на улицу.

– Да ни с кем, так…

Сказал я и сразу отвернулся.

Мама слабо улыбнулась и посмотрела на меня.

– По-моему, этот кто-то тебе понравился, только я не понимаю, почему ты не хочешь рассказать мне?

Я снова замялся. Рассказывать маме о том, что мне нравится или не нравится, – это странно. По крайней мере, для меня. Уверен, что для всех остальных это в порядке вещей. Не знаю, как объяснить, но когда у нас с ней начинается разговор, я почти всегда кажусь себе неловким. В ту минуту я думаю не о предмете разговора, а о том, что мама подумает обо мне, когда он закончится. Это очень нехорошее чувство, но в этот раз я ответил.

– Это был один мужчина. Его балкон находится недалеко от нашего.

Я выдержал нужную паузу и добавил.

– Этот мужчина – обладатель самого большого в мире сердца и балкона.

Выдох.

Мама наклонила голову влево и посмотрела на меня.

– Ты говоришь о том балконе, который полон всякой рухляди?

– Вовсе и не рухляди.

– У тебя странные представления о красоте, Джонни.

"Раньше наши представления дружили"-подумал я про себя, но не сказал этого вслух. Мама не поняла бы такого.

– И что тебе рассказал этот обладатель балкона?

Мама сложила руки на груди, и это означало, что она почти готова отречься от этого разговора.

– Да ничего особенного, мелочи всякие.

Мама вдруг нагнулась ко мне. В её левой руке был пакет с пончиками.

– У этого мужчины никого нет, Джонни, я его тоже часто вижу. Его зовут Биаджио. Он итальянец, эмигрировавший сюда много лет назад. Видимо, его семья не пожелала с ним ехать. Мы могли бы сходить к нему в гости. Думаю, тебе это понравится.

В моих глазах всё сказанное превращалось в одно громкое: "Мам, что? Откуда ты всё это знаешь?". Но я не произнес не слова, а только закрыл глаза и улыбнулся. Это было согласие на сто процентов.

Uno secret to.

Когда я пришел домой, то первым делом перерыл все онлайн-сборники итальянских имен и их значений. Не знаю почему, но для меня это было важно. Каждое имя может раскрывать человека, хотя бы капельку. Так вот, когда я наконец нашел его имя, то убедился, что это одна из самых прекрасных находок. Я записал это на листе и убрал в свой синий блокнот

Биаджио-разговаривающий шёпотом.

Следующим вечером мама вернулась домой раньше обычного, она положила сумку в прихожей и быстро вошла в мою комнату.

– Джонни, думаю, пришло время для выполнения моего обещания. У Биаджио горит свет, мы можем идти к нему прямо сейчас.

Я встал с кровати и удивлённо посмотрел на неё.

– Что, даже есть не будем?

– Думаю, нас угостят.

Подмигнула мне мама.

– Одевайся, я возьму с собою бутылку вина, он же всё-таки итальянец, и думаю не оценит, если мы придём с пустыми руками.

Она ушла, а я остался у себя в комнате. Мне хотелось хлопать ящиками комода, громко кричать песни, случайно услышанные мною на радио и хлопать дверями шкафа, разбрасывая из него все вещи. Словом, это была абсолютная радость.

Думаю, что для настоящей радости слов обычно бывает недостаточно.

Поэтому пусть будет просто «!».

– Мам, а нам долго идти?

Спросил я, как только мы вышли из дома.

– Шутишь? Ты вроде бы и сам прекрасно знаешь.

– Вроде знаю, но хочу услышать это от тебя.

– Ну, еще метров 70, не больше.

Я удивлённо посмотрел на неё.

– Надо не так, до этого я и сам мог бы додуматься, метры какие-то, хочу как раньше.

– А как тогда надо?

Мама нагнулась и посмотрела на меня, что значило: "Эй, ты не знаешь, чего хочешь".

Потом она посмотрела на небо, от которого остался только маленький кусочек, всё остальное было спрятано в оранжевых, желтых и красных деревьях. Воздух щекотал нос, забирался под воротник, ерошил волосы и гонял по дорогам опавшие листья. Всё вокруг пахло октябрём, гнилой листвой, дождём и корой деревьев.