Большой шеф Красной капеллы: Впервые в мире беседы с Леопольдом Треппером - страница 14
В тяжелые для Советской страны дни осени 1941 г. связь с Центром была нерегулярной, радистам приходилось немало потрудиться, чтобы получить подтверждающую «квитанцию» из Москвы.
Абверовская служба радиопеленгации в Брюсселе в ночь на 13 декабря 1941 г. упорно прослушивала эфир, но вражеские станции молчали... В ту ночь гитлеровцы совершили внезапный налет на одну из квартир в доме на ул. Атребат, где, по их предположениям, могла находиться неизвестная радиостанция. Им, если так можно сказать, посчастливилось в ту ночь, в квартире оказались шифровальщики и радисты Софи Познаньска и Давид Ками, хозяйка этой квартиры Рита Арну. При обыске было обнаружено около ста зашифрованных радиограмм, а в подвале дома, в куче угля, найдена рация.
Еще в начале декабря 41-го года Леопольд Треппер получил тревожную записку от Софи Познаньски о том, что в особняке на ул. Атребат сложилась ненормальная обстановка. Когда он одиннадцатого числа приехал в Брюссель и на другой день в полдень встретился с Софи, то она рассказала ему обо всем, что там происходит. Неисправимый Карлос Аламо приезжает на виллу «поработать» в сопровождении друзей и подружек, людей, абсолютно посторонних. Герман (Иоганн Венцель), радист, некоторое время пользовавшийся этой радиоквартирой, был вынужден прекратить отсюда передачи.
Увлекшийся своими личными делами, резидент Кент фактически отстранился от руководства группой.
Леопольд Треппер принял решение отозвать Софи Познаньску и Камю, своего радиста-стажера, в Париж.
Но, как оказалось, было уже поздно.
Абвер-команда во главе с капитаном Гарри Пипе опередила их.
Утром 13 декабря в доме 101 был арестован «уругваец» Карлос Аламо (М.В. Макаров). В тот же день там появился Леопольд Треппер.
«Я явился туда точно в 12.00, — вспоминал он позже о том трагическом дне. — Осмотрел предварительно все вокруг. Около дома находился автогараж и склад старых машин, предназначавшихся для продажи. Звоню. Через минуту в дверях появляется человек в штатском. Смотрю на него и немедленно вижу, что здесь что-то не то. Говорю, извините, я, видимо, ошибся. Тот: «Нет, нет, пожалуйста, пройдите. Обязательно, прошу зайти...»
В такие моменты у меня рефлекс срабатывает быстро. Можно было бежать, но это было бесполезно, бессмысленно. Иду с ним. Поднялся наверх и вижу, что произошло... В первой половине большой комнаты, перегороженной стеклянной перегородкой, — следы беспорядка, произведенного во время обыска. Во второй половине я увидел Карлоса Аламо. Я снова сказал гестаповцу: «Извините, но незачем было меня таскать сюда, наверх, я вижу, что не туда попал». — «А зачем вы звонили?» — «А вот зачем — мне нужно в тот гараж, что возле дома. Он закрыт, и я решил позвонить, чтобы узнать, когда он будет открыт?»
Медленно, уверенный в себе Леопольд Треппер достает свои документы и протягивает их немцу. Тот разглядывает их, и его лицо вытягивается.
В удостоверении, которое советский разведчик держит перед его глазами, говорится, что мосье Жильбер уполномочен директором парижского отделения организации «Тодта» изыскивать стратегические материалы, необходимые германскому вермахту, что подтверждается множеством подписей и печатей. Этот, действительно настоящий, документ просит все военные оккупационные инстанции всемерно помогать месье Жильберу в его деятельности...
Немного поколебавшись, жандарм решается позвонить своему начальству и доложить о появлении парижского гостя.
Даже Леопольд Треппер слышит раздавшееся из трубки громовое рычание капитана Пипе:
«Кретин! Чего вы держите человека? Немедленно отпустите его!»
Карлос Аламо (М.В. Макаров) все слышал и, почти не скрывая радостной улыбки, смотрит на своего бывшего шефа Отто. Смелый и безрассудный парень, он еще не понимает, какая страшная судьба уготована ему и что ждет его впереди. Главное для него — Большой шеф обманул полицейских.
Счастливое лицо этого «уругвайца» Леопольд Треппер запомнил навсегда.
Выйдя на улицу, совсем неподалеку от засветившейся радиоквартиры, Леопольд Треппер успел встретиться с Исидором Шпрингером, еще одним агентом из группы Кента Его карманы были битком набиты компроматом — планами антверпенского порта и другими документами.