Бонсай - страница 44

Помнишь Лолу? Ее кожа была точно как наждак. По-моему, кожа как-то связана с личностью. Отражает характер. Ну, если тебе непременно надо копаться в прошлом, то да, я спал с ней. Пару раз. Когда? Лет семь или восемь назад. Через много лет после нашего развода, как ты, наверное, заметила. Я точно не помню уже, когда мы развелись. В семьдесят втором? Семьдесят восьмом? Ах да, в семьдесят четвертом. Ты всегда так хорошо помнишь даты. Чертовски трудно, должно быть, носить все это в себе. В твоем маленьком мозгу ни для чего другого ведь места не остается. Ну не принимай за чистую монету. Я всего лишь поддразниваю тебя. Ты была и остаешься самой умной из нас двоих. А я — дуралей, глуп, как пробка.

Знаю, что Лола была твоей подругой. Странная женщина. Притягательная и отталкивающая, несексуальная и развратная одновременно. Не желаю вдаваться в подробности. Это случилось, когда она попросила меня сыграть садиста в своей короткометражке. Главного героя, который запирает жену в спальне, ну да, ты знаешь историю. Ты и подала ей идею. Мне было прямо-таки лестно, что она увидела во мне садиста. Меня эта мысль никогда не посещала. Но в этом определенно что-то было. В каком-то смысле я чувствовал себя благодарным. Она поднесла зеркало к моему лицу. Я увидел себя в новом свете. Она заставила меня вырасти. Помогла сделать рывок. И я переспал с ней. Я же видел, что ей хочется. Для меня это было ну вроде как благодарностью. И больше ничем. Лола была не в моем вкусе. Слишком неженственная, на мой взгляд, фактически бесполая, как модели в эксклюзивном журнале мод. К тому же я никогда по своей инициативе не спал с женщинами. Всегда они добивались меня. И бывает ведь, не можешь устоять! Не знаю, почему так. Я предпочитаю видеть женщин на расстоянии, чтобы любоваться ими без помех. Как они заходят в комнату, как двигаются. Знают, что на них пялятся. У меня нет желания к ним прикасаться. Так же, как нет желания прикасаться к мертвым. Я смотрю на них, как на прекрасные картины, произведения искусства. Я хотел бы стать таким же прекрасным произведением искусства. О нет, перестань. Лола дала мне роль не для того, чтобы переспать со мной. Она дала мне эту роль, поскольку углядела, что я могу соответствовать роли. Увидела что-то во мне. Обнаружила новую струну, на которой могла играть. Открыла для меня новые возможности. Расширила мой регистр. Тебе всегда все нужно опошлить. Зануда. Женщины раздражают, когда подходят слишком близко. Лолы тоже касается, если это может тебя утешить. Пару раз — и с меня хватило.

Я хотел бы, чтоб было иначе. Хотел бы хоть раз пережить, каково это: вожделеть красивую женщину. Почувствовать удар молнии. Стать частью большой любви, как в книжках и в кино. Подступить к женщине так же, как подступаю к мужчинам. Пойти напролом. Но это только секс. Может, лучик нежности. Собственно, секс для меня — нечто отдельное от любви. Стоит примешаться чувствам, как механизм не срабатывает. Это мое проклятие. Я полуобезьяна, не спустившаяся с дерева.

Слезы? Ерунда какая! Мне не над чем плакать. Я принимаю судьбу. Amor fati[12]. Это моя философия жизни во всей своей простоте. Со времен Античности все пошло под откос. Нет у нас больше морали. Нет идеалов. Нет общих норм. Нет образа жизни. Нет Бога, чтобы раздвинуть горизонты. Мы — жертвы своих желаний и потребностей. Наша жадность пожирает нас изнутри. Мы груднички без присмотра. Мы утратили ориентацию. Не знаем, где верх, где низ. Утратили смысл существования. Нет, забудь всю эту стариковскую чушь.

По правде говоря, я просто родился не в то время. Мне надо было жить в античные времена. Когда человечество не было расколото на сексуальные группировки. У древних греков было естественное философское отношение к любви между мужчинами. У меня нет? Предлагаешь обсудить то, что ты называешь моей двойной жизнью, малыш? Ну прямо плохой детектив в стиле доктора Джекила и мистера Хайда. Прекрасный человек, под костюмом скрывающий монстра. Разве я монстр? Отвечай! Я монстр? Извини, мною овладели чувства. Я не хотел. Сегодня вы должны радоваться.