Ботоксные дневники - страница 48

У автобуса я целую Джен и вновь призываю ее быть осторожнее с механическими инструментами.

— Помни, ты обещала мне, что не будешь трогать цепную пилу, — в который раз повторяю я.

— Конечно, мам, — нетерпеливо отвечает Джен.

— Нет, я хочу быть уверена.

— Ну, обещаю. — Джен усмехается, торопливо целует меня и забирается в автобус.

Я улыбаюсь про себя, поражаясь тому, насколько у дочери отработана техника общения со взрослыми: она обезоруживает меня, со всем соглашаясь, однако я совсем не уверена в ее искренности.

Я быстро машу рукой отходящему желтому автобусу. В горле у меня стоит ком. Мне всегда тяжело расставаться с моей девочкой, но сегодня у меня есть нечто, способное смягчить горечь разлуки. Я лезу в сумочку и достаю оттуда конверт, переданный мне на прошлой неделе Люси. В нем билет первого класса на самолет до Пуэрто-Валларты. Люси назвала эту поездку нашим маленьким бегством. Она прилетит туда из Лос-Анджелеса, и завтра мы с ней встретимся. Что же касается билета — Люси и слушать не захотела ни о чем, в том числе и о деньгах. Ведь у нее накопилось так много бонусных миль! С моей стороны было бы просто глупо не лететь первым классом.

Я сто лет не путешествовала одна и уже забыла, что такое лететь без спутника. Обычно я поднимаюсь на борт самолета с Джен — моей самой надежной компаньонкой, и мы, подняв разделительный подлокотник, уютно устраиваемся в соседних креслах (как правило, в тридцать шестом ряду, у самой уборной), пьем сок из жестяных банок и грызем крендельки с солью. На этот раз я усаживаюсь в первом ряду у окна — да-да, именно так, — беру предложенный стюардом бокал с ледяной минеральной водой «Перье» и начинаю тыкать в кнопки персонального видео, старательно делая вид, что проделываю это не в первый раз.

— Может быть, вам помочь? — спрашивает стюард.

— Нет, — отказываюсь я, но потом мне в голову приходит, что сильные мира сего не привыкли обходиться без посторонней помощи. — Да, пожалуйста, — поправляюсь я. — Похоже, что-то заело.

Перегнувшись через меня, он тянется к панели управления и, случайно коснувшись рукой моей блузки, подмигивает мне и произносит: «Простите». Не такие ли ситуации помогли Эрике Джонг[37] преодолеть страх перед полетами?

Как только мы отрываемся от земли, женщина, сидящая на месте! В, откидывается в кресле, которое тут же раскладывается, становясь огромным, как кровать, и моментально засыпает. Похоже, подогретый кешью, с которого начинался мой изысканный ленч из трех блюд, не произвел на нее такого сильного впечатления, как на меня. Она просыпается в тот момент, когда я доедаю последнюю ложку крем-брюле, и вежливо просит стюарда принести ей диетический ленч. Я украдкой смотрю на нее, и ее лицо кажется мне смутно знакомым. Наконец я вспоминаю, где могла ее видеть.

— Послушайте, мы не учились с вами в одной школе?

Женщина улыбается:

— Мне постоянно задают этот вопрос. Мое лицо показалось вам знакомым, верно? Нет, я вас не помню, а вы, возможно, видели меня по телевидению.

— О да, конечно!

Вот почему мне нельзя летать первым классом. Может, она играет жену главного героя в каком-то комедийном сериале? Вряд ли, эти роли обычно отдают блондинкам. Одна из участниц шоу «Субботний вечер»? Нет, она слишком худая для этого. Наверное, достает шары в лотерее, которая идет на канале «Метро».

После неловкой паузы, похоже, решив, что я наконец-таки узнала ее, моя соседка продолжает непринужденную беседу на высоте нескольких тысяч миль:

— Обожаю Пуэрто-Валларту. Где вы собираетесь остановиться?

— В «Ле Ретрит», — отвечаю я, вновь ощущая себя пассажиром первого класса.

— В самом деле? Говорят, это действительно роскошный отель. И очень романтичный. Там вас ждет ДРУГ?

— Подруга.

— Вот как. Я слышала, в нем, как правило, останавливаются любовники… — Она неловко замолкает и смотрит на меня. — Ах да, поняла. До меня сразу не дошло. Рози, очень близкая подруга.

Я совершенно не понимаю, о чем она говорит, но разговор, по всей видимости, подходит к концу, потому что она вновь натягивает на глаза светонепроницаемую повязку и устраивается в дальнем углу кресла. Ее ленч от «Зоун-дайет» до самого конца путешествия стоит нетронутым на покрытом белой скатертью подносе, и я ее не осуждаю: я бы тоже не стала прерывать сон из-за трех зернышек риса и крохотного кусочка тофу.