Ботоксные дневники - страница 51

Я лезу в свою плетеную сумку и достаю собственный крем от солнца со степенью защиты восемь. Это максимум, на который я готова согласиться.

Люси оставляет Хантера и подходит ко мне.

— Дорогая, послушай, — шепчет она, — это действительно крайне неблагоразумно.

— Знаю. Я рискую заработать рак кожи. Читала об этом.

— И это тоже, — подтверждает Люси. — Но я имела в виду морщины и пигментные пятна.

— Уже слышала. Но легкий загар мне идет. И вообще, мне наплевать, даже если в старости я стану морщинистой, как Джорджия О'Киффи. Ее это, похоже, совсем не беспокоило. Пусть она и выглядела как сухофрукт, зато в девяносто завела двадцатилетнего любовника.

Мои слова производят на Люси должное впечатление. И мне даже кажется, что она борется с искушением поменяться со мной солнцезащитными кремами. Однако вместо этого подруга указывает на парочку в нескольких шагах впереди. Шикарная блондинка двадцати с небольшим виснет на руке гораздо более зрелого мужчины с лицом цвета старой бейсбольной перчатки — и таким же помятым.

— Если судить по этому месту, преимущество в неравных союзах почти всегда на стороне мужчины, — говорит Люси.

Наверное, она права. Через некоторое время нам встречается еще одна блондинка в потрясающих стрингах, прижимающаяся к старому лысому парню, вышагивающему в плавках «Спидо», надетых явно по ошибке. Вскоре я уже отмечаю тенденцию. Огромное число богатых папочек, сопровождающих юных гибких девушек, свидетельствует о том, что это место пользуется успехом отнюдь не у тех, кто собирается отметить годовщину свадьбы. Никогда не думала, что найду хоть одну положительную сторону в романе Люси, однако вынуждена признать, что Хантер по крайней мере выбрал женщину своего возраста.

— Вот мы и пришли, — подходя к нам, заявляет Хантер. — Это не так уж и далеко. Чувствую, я вполне готов к принятию пищи.

Пришли? Я оглядываюсь вокруг, но вижу только песок, океан, пальмы и бескрайнее синее небо. Где же ресторан? Или кафе? Поблизости нет даже официанта с меню. Может, Хантер слишком долго пробыл на солнце и у него начались галлюцинации? Но вот он отходит за дерево и исчезает, что кажется совершенно невероятным при его комплекции, да еще с этими розовыми фламинго на рубашке.

— Добро пожаловать в наш домик! — восклицает Люси, и до меня наконец доходит: то, что я вначале приняла за чрезмерно разросшийся кустарник, на самом деле крытая тростником хижина, разместившаяся меж двух деревьев.

Мы протискиваемся внутрь и оказываемся в помещении, не имеющем ничего общего с обычной скромной пляжной забегаловкой. Вместо традиционных пластиковых стульев здесь огромные шелковые шезлонги с грудами пухлых подушек и столик из тикового дерева, изящно сервированный на две персоны. Хантер уже расположился у мини-компьютера и заказывает филе-миньон, тако без пшеницы и — еще один прибор.

— Теперь я действительно ощущаю себя незваным гостем, — говорю я, беспомощно глядя на Люси. — Почему бы нам просто не сходить в ресторан?

— Это невозможно. Здесь все обедают в личных домиках. «Ле Ретрит» очень деликатен в таких вещах.

— Да, очень деликатен. — Хантер поглаживает плечо Люси, потом поворачивает ее к себе и целует.

Поцелуй длится долго. Очень долго. Очень-очень долго. Должна я смотреть на них или в сторону? Почему советы Эмили Пост[38] невозможно вспомнить именно в те минуты, когда они действительно необходимы?

Я несколько минут рассматриваю свой облупившийся педикюр и наконец слышу тихий стук в дверь.

— Можно вас побеспокоить? — спрашивает кто-то глубоким бархатным голосом.

Слава Богу, заказ наконец принесли. Я бросаюсь к двери, чтобы встретить официанта, однако вместо него вижу смуглого красивого человека без подноса, зато с маленькой синей сумкой через плечо и огромным пестрым пляжным мячом под мышкой. Его волосы гладко зачесаны назад, мускулистые ноги покрыты безупречным загаром. Похоже, ему-то солнце нисколько не повредило. Под рубашкой-поло угадываются мощные бицепсы. Я читаю розовую надпись на белой ткани: «Медицинская служба отеля «Ле Ретрит»».

— Медицинская служба? Спасибо, но я совершенно здорова, — говорю я ему. — Однако не отказалась бы от салата с омарами. Без майонеза.