Боты для ночного эльфа - страница 3

– С колбасой, пожалуйста! – нервно покричала я ей вслед, сообразив, что в итоге краткого светского визита осталась без ужина.

А если бы они задержались, нашли бы и мой НЗ в виде плитки шоколада под диванной подушкой.

Опасливо косясь на дверь, я вытянула сладкую захоронку и развернула шоколадку, стараясь сделать это так незаметно и тихо, как не старалась даже на премьере в Большом театре, сидя в первом ряду.

Мой сын утверждает, что знает, почему меня назвали Алёнкой – в честь знаменитой шоколадки, разумеется!

Улыбнувшись, я положила в рот кусочек лакомства и сладострастно замычала.

Напрасно. Не закрыв дверь на ключ, засов и цепочку, нарушать режим молчания не стоило.

– Шокорад! – горестно и торжественно, как распорядитель похоронной процессии, объявил обиженный в лучших чувствах и ожиданиях детский бас.

– Чего тебе, малыш? – неискренне ласково поинтересовалась я, пряча початую сладкую плитку за спину.

– Шокорад! – повторил ребенок, с разбегу штурмуя диван.

– Ирка! – взвизгнула я.

– Ленка, ты с ума сошла, кормить ребенка на ночь шоколадом! – возмутилась мгновенно материализовавшаяся подруга.

Она бестрепетно выхватила у ребенка шоколадку, бестрепетно отнятую им у меня, и я удрученно подумала, что наследственность – это великая вещь.

Надеяться отнять шоколадку у Ирки не стоило.

Не родился еще тот сумоист, который одолел бы шестипудовую зрелую красавицу некрасовско-рубенсовского типа в борьбе за что пожрать.

Я вымыла руки, почистила испачканный коричневым диван и с надеждой устремила взгляд в окно.

В нашем курортном местечке желания отдыхающих – закон, а чего праздный человек страстно желает ближе к ночи? Употребить перорально чего-то вредного, конечно же!

В родных широтах русский люд совершает полночный марш-бросок к фамильному холодильнику, а на курорте идет в шашлычную, хачапурную, чебуречную или хинкальную. У нас в центре Адлера вся эта гастрономическая экзотика заполняет прорехи мироздания так плотно, что прямо с крыльца подъезда можно непринужденно рухнуть в гостеприимно пылающий мангал.

То есть положить чего-нибудь на зуб не проблема, были бы денежки…

И они у меня есть…

Но вот беда: я живу на шестом этаже, а лифт наш шестой же день – такая вот гармония – не работает.

Ползти за чем-то вкусненьким по лестнице вниз, а потом еще и вверх решительно не хотелось.

Однако лень – мать не только всех пороков, но и большинства изобретений.

К тому моменту, когда Ирка уложила своих стойких оловянных солдатиков и вернулась ко мне, торжественно неся за хвостик, как дохлую мышку, несущественный колбасный огрызок, я уже придумала, что делать, и встретила подругу лобовым вопросом:

– У тебя есть веревка?

Вопрос не имел характера случайного и задан был не кому попало: наша Ирка чертовски запаслива.

Если все остальные люди произошли от обезьяны, то Ирка – от бойкого зверька с загребущими лапками, защечными мешками и наглой рыжей мордой. Я уверена – в допотопные времена на земле точно существовали Гигантские Саблезубые Хомяки.

– Сколько метров, какой толщины? – ничуть не удивившись, уточнила Гигантская Хомячиха мой заказ на веревку.

И даже мыло не предложила, значит, по-прежнему верит в мой природный оптимизм.

– А сколько от моего подоконника до земли? – задумалась я. – Метров пятнадцать?

Ирка подняла глаза, пробормотала «потолки два двадцать на пять плюс метр двадцать и цоколь» и уверенно ответила:

– Тринадцать с половиной от силы.

Она по первому образованию инженер-строитель, так что в подобных вопросах для меня, филолога, безусловный авторитет.

– У тебя есть тринадцать метров веревки? – Я уточнила запрос. – Не очень толстой, годится обычный бельевой шнур.

– Подниматься или спускаться?

– Сначала спустить, потом поднять.

Я оценила недоверчиво-заинтересованное выражение лица подружки и досадливо уточнила:

– Да не меня!

– А кого? – Подружка заблестела глазками. – У тебя завелся романтический поклонник в суперлегком весе?

– Как ты могла такое подумать?! Не оскорбляй меня гнусным подозрением, я верная супруга и добродетельная мать!

– Тогда кого же ты будешь спускать и поднимать? – Ирка зарифмовала вопрос и показательно задумалась.