«Бой абсолютно неизбежен»: Историко-философские очерки о книге В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» - страница 16

В одном из писем этого времени (между 15 и 19 августа 1905 года) Ленин сообщал Луначарскому о своем намерении засесть за ответ Плеханову: «Его надо разделать вовсю…» (47, 58).

В сохранившихся двух набросках работы Ленина «Плеханов и новая „Искра“»[83] затрагивался и философский аспект их разногласий. По поводу выдвигавшихся Плехановым обвинений в мнимой «беззаботности» по части философии, представлявшихся Ленину «ненужными придирками», «ненужными помехами выяснения вопроса», он замечал: «Contra[84] Ортодокс». Тут кроется, очевидно, то возражение, что именно он, Ленин, дал в свое время, а именно в 1903 году, Аксельрод (и она это в статье сама подтвердила) совет-поручение написать статью против Богданова.

Луначарский в письме Ленину (между 22 августа и 5 сентября 1905 года), извиняясь, что до сих пор не выслал окончания своих статей о массовой политической стачке для «Пролетария», объяснял это тем, что он теперь захвачен первой главой большой легальной статьи под заглавием «Философские предпосылки марксизма». «…Глава, о которой я говорю, – сообщал он, – называется: „Два материализма, или Дитцген против Бельтова“. Глава эта скоро будет окончена. Статья, кроме того, будет касаться и Богданова во второй главе: „Эмпириокритицизм и эмпириомонизм“… Вся эта очень трудная и очень увлекательная работа отнюдь не помешает моей работе в „Пролетарии“ и задуманным брошюрам»[85].

И далее: «Плеханов злится. Очевидно, боги решили погубить его, ибо отняли у него разум. С нетерпением жду Вашего ответа[86]. После него, быть может, я со своей стороны сделаю пару замечаний. О философии в нелегальной печати – ни гугу! Но в легальной – держитесь, почтенный метафизик-спинозист! Мы вас вашим же (и нашим, конечно) Энгельсом и учеником его Дитцгеном и собственными вашими ученическими противоречиями допечем!»[87]

А Ленин ответил на это (конец августа 1905 года): «Бросьте-ка Вы лучше пока ответ Плеханову: пусть этот обозлившийся доктринер лается себе. В такой момент залезать специально в философию!? Надо вовсю работать для с.-д. – не забывайте, что Вы ангажированы на все Ваше рабочее время» (47, 62)[88].

Заслуживает внимания следующее свидетельство В.Д. Бонч-Бруевича: «Владимир Ильич всегда тревожился от неблагополучия на этом нашем фронте[89]. Он, несмотря на то, что ни А.А. Богданов, ни после А.В. Луначарский, также увлекавшийся принципами авенариусовской философии, никогда не нарушали установленного условия[90] вплоть до второй их эмиграции, т.е. приблизительно до 1907 – 1908 гг., точно предчувствуя будущие бои и на этом философском фронте, время от времени подкреплял первоначальное решение беседами с авторитетными товарищами нашей женевской большевистской колонии, как бы стремясь через них контролировать и неусыпно наблюдать за настроениями в нашей среде и в этом отношении. Так, он вызывал к себе тов. М.С. Ольминского и П.Н. Лепешинского, беседовал с ними на тему неортодоксальности взглядов А.А. Богданова в философских вопросах и сугубо предупреждал их об этом, поручая следить за молодежью в этом отношении, направляя ее в чтении книг по тому пути, который мог только укрепить правильность философской марксистской мысли»[91].

Ленин очень надеялся, что махисты из числа большевиков откажутся от своих ошибочных воззрений. Этого, однако, не происходило.

В 1906 году Ленин познакомился с третьей книгой богдановского «Эмпириомонизма». В предисловии автор в резкой форме объявлял открытую войну Плеханову, с порога отбрасывая его обвинения в отступлении от позиций материализма. «С Махом и эмпириокритицистами у тов. Бельтова упорное недоразумение, – писал Богданов, – он их считает идеалистами, а между тем с точки зрения его формулы это – строгие материалисты. Всякий из них скажет, что „дух“, т.е. высшие проявления человеческого сознания – результат долгой эволюции из низших форм, соответствующих понятию „природы“ у тов. Бельтова… Вообще, самая слабая сторона того критерия, который тов. Бельтов считает достаточным для определения „материалистичности“ философских взглядов, заключается в его смутности и расплывчатости. Понятия „природы“ и „духа“ настолько неопределенны, их антитеза может быть принята в таких различных смыслах, что строить на таком базисе основную характеристику мировоззрения совершенно невозможно; или уж надо заранее дать ясные и точные определения обоих понятий, чего тов. Бельтов не делает, и что чрезвычайно трудно выполнить в действительности»