Бойся своих желаний [СИ] - страница 5

Деньги ушли практически все. Врач суетился возле меня, демонстрируя подобострастие к юной клиентке. Анализы были сделаны быстро, ничего не обнаружено. Я была здорова, конечно, последствия аварии просматривались в непрекращающихся мигренях, но и все. Ничего не понимаю. Ладно, будем разбираться.

Я оделась, забрала выписку и вышла из больницы. Слабость еще давала о себе знать, поэтому шла я на высоченных шпильках несколько неуверенно. Остановилась возле выхода из больницы и задумалась, куда же теперь? Варианта было два: либо к себе, либо по тому адресу, который был указан в паспорте. Мой дом был ближе, да и чувствовать я себя там буду спокойнее, поэтому ноги сами собой понесли меня в сторону метро. Идти пришлось долго. Вариант доехать на маршрутке даже не рассматривался. Еще не скоро я смогу перебороть внутренний страх.

Весна постепенно вступала в свои права, радуя окружающих яркой зеленью газонов, чуть распустившихся листьев и намеком на цветение садов. Погода была отличная, солнышко пригревало вовсю. Короткая юбка, раздражающая меня до того момента, как я не вышла на улицу, теперь казалась более чем уместной. Я расстегнула легкую, облегающую куртку и растерянно поймала на себе восторженный взгляд проходящего мимо паренька. Это мне что ли? Я солнечно улыбнулась в ответ и только выпрямила спинку, изобразив походку от бедра. Как же я соскучилась по таким взглядам! Как мне этого не хватало!

Подъезд меня встретил пустотой и открытой дверью, которая вроде как должна запираться на кодовый замок. Ни консьержки, ни соседей. Ключ был на месте в маленьком тайничке под дверным косяком. Я открыла двери и ввалилась в свою квартиру, встретившую меня тишиной и затхлостью. Запах из открытого холодильника сбивал с ног, я перед уходом две недели назад, не придумала ничего лучшего, чем достать кусок мяса из морозилки и переложить его в обычное отделение. Хорошо, что хоть червяки не завелись. Брр. Остальные продукты, соседствующие с ним тоже провонялись. Понятно, это все в мусор, придется идти в магазин.

Следующей проблемой, с которой я столкнулась, было то, что идти то мне не в чем. Все вещи в квартире были размеров этак на десять больше, обувь тоже великовата. Так что впереди меня ждал грандиозный шопинг. Я проглотила таблетку обезболивающего, вынула из заначки деньги (банки я с начала кризиса уважать перестала), и, обув ненавистные шпильки, собралась по магазинам.

Ну что сказать, это было великолепно! Не смотря на все еще одолевавшую меня слабость, оторвалась я на славу. Наконец я смогла позволить себе вещи, на которые давно заглядывалась, но из-за возраста и положения стеснялась даже примерить. Узенькие юбочки, рваные джинсы-скини, аляповатые маечки, меховые жилетки. Как-то совсем не планировала тратить столько денег. Белье… Тут я застряла часа на два, примеряя и выбирая соблазнительные комплекты. Обувной… Ой, что там было! Я выстроила перед собой целую радугу из туфелек и сапожек разного стиля. Не смогла выбрать и скупила все. Покупки в руки не помещались. Но я справилась, дотащила всю эту красотень до дому.

— А вы к кому? — встрепенулась бдительная Марья Ивановна, наша консьержка. Вот чтоб ты раньше-то так бдела, когда у соседа сперли ночью несколько велосипедов. Спала, небось, карга старая.

— В сто тринадцатую, я там теперь живу, мне Полина Николаевна квартиру сдала, — пропыхтела я, втаскивая пакеты.

— А она мне ничего не говорила! — консьержка перекрыла мне вход необъятной грудью.

— А она должна была? — я подняла ухоженную бровку и с сомнением на нее посмотрела.

— Должна! — уперла руки в боки эта мадам.

— С какой это стати? — изумилась я и отзеркалила ее позу. Если я сейчас дам слабину, то путь в квартиру мне будет заказан.

— А с такой, шо шляються тут усякие, а потом хозяйское добро пропадаить! — попробовала она состроить из себя грозного цербера.

— Марья Ивановна, — вкрадчиво начала я, — Вы бы лучше в дом гопников не пускали, а не мешали честным жильцам попасть в законно снятую жилплощадь.

Видимо намек на недавнюю кражу, да еще и то, что я назвала ее по имени отчеству, возымело действие, и вредная старушка от меня отстала. Правда, мне в след все еще неслось «ходють тут усякие свиристелки, а потом меня же и обвиняють, ежели шо сопруть», но это было так, для проформы. Старушке важно было сохранить лицо. Да ради бога! Главное, чтобы она ко мне больше не цеплялась, а то предстоит еще поход в супермаркет, а силы и так на исходе.