Божедомка - страница 3
– Тебя как звать-то? – спросил хозяин.
– Антон.
– А я дед Богдан. Есть будешь?
На столе возникла старая помятая кастрюля, в которой плескался горячий бульон, а рядом легла чугунная сковорода с маслянистой жаренной картошкой и кусками тушенки. Антон сперва думал из вежливости отказаться (объедать старика ему уж очень не хотелось), но аппетитный запах сделал свое дело. И они вместе сели ужинать при свете свечи.
За окном бушевала метель, ветер неистово стучал в стекло, но внутри дома в тепле и полумраке чувствовался настоящий покой. Пахло свечной гарью и затхлостью древнего дома. С жадностью человека, ничего не евшего весь день, Антон наслаждался предложенными ему нехитрыми блюдами. Дед тоже неторопливо клевал картошку, больше поглядывая на своего гостя.
– А ты чего в этих краях забыл, Антон? – вздернув кустистые брови, поинтересовался старик.
– К товарищу еду в гости. С армии его не видел, а тут как раз по работе оказался в этих краях, вот и решил наведаться. Но только метель эта… Куда-то я не туда свернул из-за нее, потерялся теперь.
– Значит, тебе в Ивановку надо?
– Ага. Переночую у вас, а утром, надеюсь, найду наконец эту деревню.
Закончив с ужином, Антон сыто откинулся на какой-то мешок с тряпками, стоявший на краю лавки. Отогревшись и набив живот, но начал зевать, чувствуя, как накатывает волнами дремота. Дед пока убрал со стола, после принес две металлические кружки и старенький эмалированный чайник.
– Давно у меня гостей не было, – признался дед Богдан, разливая горячий чай.
– Да вы тут как отшельник живете. Чего поближе-то к людям не переберетесь, а? Хотя бы в соседнюю деревню.
– Судьба у меня такая.
Лаконичный ответ покоробил Антона, но он не стал давить на старика, а просто молча пригубил чай с травами.
– Я тут всю жизнь живу, – через пару минут заговорил все же дед. – Как в детстве меня приютил прежний хозяин дома, так и остался я здесь. Обучил он меня своей работе, а как преставился, я и сам стал тут всем заправлять.
– А что за работа хоть?
– Божедом я.
– Кто? – переспросил Антон, сведя брови к переносице.
– Мертвых сторожу.
Глухо стукнула кружка по столу. Антон с легким изумлением глядел на старика.
– Здесь кладбище где-то неподалеку? А вы охраняете его что ли?
– Да нет же, – заворчал дед Богдан. – Эх, нынче время уже не то… Забывать люди стали о традициях прежних веков. Так вот и меня не станет, а никакого даже преемника не будет…
Тихий голос старика Антон еле слышал.
– Пойдем, покажу тебе. Коль сам не увидишь, не поверишь ведь.
Поднявшись из-за стола и накинув на плечи драный ватник, дед Богдан сунул ноги в валенки и вышел из дома. Догнать старика Антон смог уже только во дворе.
– Куда мы? Что вы мне покажите?
– Сейчас увидишь.
Прикрывая глаза от колючих снежинок, которые ветер нес прямо в лицо, старик подвел Антона к тому самому домику без окон, стоявшему чуть в стороне от основного жилища. Отперев амбарный замок, дед распахнул тяжелую деревянную дверь и замер на пороге, пропустив своего гостя вперед.
Антону в нос ударил странный запах: это была смесь земляной гнили, затхлости и мороженного мяса. В темноте перед собой он ничего не видел, лишь разглядел какие-то высокие шкафы. А после дед Богдан достал из кармана механический фонарик советских времен, пощелкал им и направил слабый луч света в дверной проем.
Антон отшатнулся назад в ужасе зажимая рот и нос.
Внутри небольшого помещения на широких деревянных полках штабелями лежали заледеневшие человеческие тела. Их было не меньше пары десятков: мужчины, женщины, старики, даже несколько детей. Кто-то в одежде, другие были почти голыми, лишь частично прикрытыми белыми тряпками на подобие савана.
– Господи!..
Отбежав в сторону, Антон опасливо таращился на Богдана, который довольно спокойно следил за реакцией своего гостя.
– Это убогий дом, такие еще называют божедомками, – произнес старик. – Здесь хранят тела усопших до весны, чтобы, когда земля оттает, похоронить их.
Не сразу Антон понял, о чем говорил дед.
– То есть… Это деревенский морг? – неуверенно уточнил он.
– Можно и так назвать. Из всех окрестных деревень сюда привозят умерших, тут они лежат себе мирно, а я их сторожу. Прежний хозяин дома был божедомом, потому и я занял его место, когда время пришло.