Брачное слияние - страница 14

Её сердце бешено стучало, она свела свои ноги вместе, почувствовав волну накатившего на неё возбуждения. Святой Боже.

Что это была за ненормальная реакция на его шовинистические требования? Она всегда ненавидела мужчин, которые думали только тем, что находится у них между ног. Проигнорировав своё тело, она произнесла:

- Я так поняла, что наш разговор напрямую касается развития Ла Дольче Фамилия.

- Конечно. И однажды, мы покажем «Палаццо», какими дураками они были, что упустили такую возможность. Этого будет достаточно для вас, не так ли?

У неё сжалось горло. Как ему удалось понять её? И вообще, какое право он имел вторгаться в её мысли, в её личные мысли? Когда она, наконец-то смогла привести в порядок свою голову, её голос стал твердым и холодным:

- Вы по-прежнему пытаетесь вторгнуться в моё личное пространство. Мои мысли и мотивы – не ваше дело. А как насчет ваших ценностей? Вы же тоже будете весьма удовлетворены, если «Purity» достигнет успеха, не так ли?

Пустота в его глазах говорила красноречивее любых слов. Джульетта потянулась через стол и сжала его руку в надежде хоть как-то поддержать его, успокоив то, что так в нем болело, хотя она и ничего об этом не знала. Что он скрывал? Что так разрывало его изнутри? Может, было бы лучше, если бы она оставалась в неведении.

- Боже, я очень на это надеюсь. – сказал он. – Но я не узнаю об этом, пока это не произойдет.

Официант прервал их, поставив перед ними блюда.

Прекрасного вида осьминог в паре с сыром моцарелла под соусом и соленые каперсы; аппетитные равиолли с кусочками говядины в изумительном сливочном соусе; овощное рагу из кабачков и баклажанов политое ароматным маслом и приготовленное на гриле. Но за всей этой чудесной едой, Джульетта всё равно замечала напряженность, которая витала в воздухе. Они были слишком близки сегодня вечером, непозволительно близки, так, будто бы они знали друг друга очень давно и просто сидели в уединенной теплой обстановке. Да что, черт возьми, происходит? Она посещала сотни деловых обедов, подписывала сотни выгодных контрактов, встречала дюжину привлекательных и амбициозных мужчин, которые заинтересовывали её моментально.

Исход всегда был чисто деловым. Но Сойер бросал ей вызовы на каждом шагу, будто бы жаждал чего-то большего, нежели остальные мужчины, с которыми она проводила деловые встречи. Ей казалось, что он хотел не только оголить её тело, но и обнажить её душу.

Забавно.

Она пыталась бороться с дрожью, которая завладела всем её телом, поэтому решила полностью сосредоточиться на своём рагу. Ароматы поджаренных баклажанов с острыми кусочками чеснока и томатным соусом, заставили её немного расслабиться.

- Почему для своего первого проекта вы выбрали именно Милан? Разве вы не будете чувствовать себя комфортнее, если вернетесь домой?

Он молчал, немного выжидая с ответом, при этом явно наслаждаясь едой, что давало ему дополнительные очки. Большинство американцев ценили в еде именно её количество, они любили множество, если это выражалось в деталях. Они предпочитали более простые, но более богатые ингредиентами блюда, чтобы удовлетворить даже самое глубокое чувство голода.

- У меня нет дома.

Его неожиданное откровение вызвало у неё удивление и интерес одновременно. Её вилка застыла в воздухе.

- Макс говорил мне, что в течение некоторого времени вы жили в Лас-Вегасе и в Нью-Йорке.

Он пожал плечами:

- Я живу там, где работаю. Это позволяет мне вести роскошный образ жизни, я свободен и ничем не обременен. – его лицо было невозмутимым. – Я жил в Милане, когда только обучался бизнесу. Так же, несколько лет я провел в Карлтоне, в Нью-Йорке вполне комфортно. Но я решил, что поэтичнее будет начать развитие своего бизнеса именно здесь, там, откуда он возымел свои корни. Обычно, я не живу на одном месте долее года. Это большее, на что я способен.

Её сердце екнуло. Семья и дом всегда были неотъемлемой частью её жизни, и она даже не могла представить себе, как можно не иметь такую необходимую каждому человеку поддержку. Её брат и сестра, возможно, и уехали в Нью-Йорк, но Джульетта получала свои силы именно здесь, от такого родного ей миланского тротуара под ногами и тосканского неба над головой. У неё не было совершенно никакого желания проживать свою жизнь в ином месте.