Брак по расчету. Часть 1 - страница 9

— Так вот, - несколько повысив тон продолжила Райве, - в этом случае… я отсужу у вас половину вашего имущества при разводе! –

Айрон замер, и авийянка продолжила, - А, если забеременею, то две трети, и это как минимум! Как вам подобная цена за возможность вкусить прелестей женского тела?

На лице теярийца промелькнула насмешка, которую он мгновенно подавил. Судя по услышанному, авийянка ориентировалась на законы родной планеты и те сведения, которые могла почерпнуть о Теяре… вот только он подданный Илонесса. «Сказать, или нет…» — промелькнуло в мыслях адмирала. С другой стороны, Илонесс в отличие от Теяры, авийский брак признает, и отец… давно настаивающий на рождении наследника для их воинственной династии действительно мог доставить массу неприятных моментов.

Айрон усмехнулся над собой, вспомнив, как собирался провести ночь с этим исчадием ада, столь успешно маскировавшим коготки. Итак, приказать он ей не мог… в теории, на практике именно это и представлялось идеальным решением.

— Милая, - он даже изобразил нежность во взгляде, - ответьте мне, только искренне: Вы планировали читать ваши розово-слюнявые романчики по пути на Теяру, поэтому и захватили с собой так много этого бреда?

— То есть первый вариант вас не устроил? – воинственно вопросила авийянка.

Обойдя Райве, Айрон демонстративно открыл дверь, дождался, пока стальные пластины образуют идеальной формы овальный проход и лишь после этого произнес:

— Подведем итог: Вы не желаете исполнять обязанности моей жены, чем я немало раздосадован, скрывать не буду, но в то же время вы желаете путешествовать на моем корабле, так?

— Допустим… – девушка пристально смотрела на него.

На лике адмирала промелькнуло откровенное злорадство, и он завершил свою мысль:

— Вы должны знать, что на моем корабле, да и вообще на любом из кораблей моей флотилии, нет пассажиров! Это военный корабль, леди, а не пассажирский крейсер! Так что с этого момента вы назначаетесь на должность… судового служащего. В области ваших задач уборка общей столовой, кают высшего офицерского состава… и мне искренне жаль, что ящеров все же не взяли. Ну да ничего, будем надеяться, на поломку санитарных отсеков и тогда дерьма в вашей жизни будет достаточно, рядовая Райве! А сейчас выметайтесь, радость моя, ваша каюта напротив и… порядок там теперь так же на вас.

Выдержав эффектную паузу, Айрон продолжил:

— Рядовая, вперед, шагом марш!

Она не пошевелилась, в искреннем изумлении глядя на адмирала и просто не могла поверить в услышанное, а потому едва слышно спросила:

— Вы… шутите?

И вот теперь он злорадно ухмыльнулся, выпрямившись, сложил руки в излюбленной позе, идеально копируя самого себя на портрете, и даже темно-синий банный халат в этот момент смотрелся роскошным мундиром. Позволив себе еще несколько секунд наслаждаться местью, Айрон повторил:

— Рядовая, вперед, шагом марш! Повторное неподчинение приказу завершится несением вахты!

Бледная девушка медленно подошла к двери, прошла мимо адмирала и вышла в коридор, где на нее не менее шокировано взирали «решившие прогуляться перед стартом».

Насладившийся эффектом Айрон, отчетливо произнес:

— Мичман Ренски, рядовая Фенияр поступает в ваше распоряжение. Проинструктировать, выдать форму, проследить за выполнением поставленных задач. И… – он даже соизволил выглянуть в коридор и осмотреть застывшую толпу, - и во избежание, так сказать, недоразумений – рядовая Фенияр все же моя жена, не рекомендую забывать об этом. Дорогая, доброй трудовой ночи!

Еще несколько минут Райве стояла, в оцепенении глядя на закрывшуюся дверь. В этом царстве стали и зеленого ковролина она ощутила все свое ничтожество и беззащитность, но главное – она сама в это ввязалась! На мгновение мелькнула мысль вернуться и позволить адмиралу получить желаемое, все же Райве не была особо против, учитывая, что это была та единственная цена за свободу, которую планировалось заплатить, но с другой стороны…

— Да что он себе позволяет?! — прошипела взбешенная авийянка.

Так как фраза была на ее родном языке, никто ничего не понял, но ее выход из состояния оцепенения побудил одного из этих серомундирых выйти вперед, и несколько извиняющимся тоном произнести: