Браслет одиннадцати медальонов - страница 2
- Дедушка, мне уже через месяц шестнадцать! – Виктория надула губки и от обиды скушала целых два пряника.
Тихий стук в дверь прервал их ночную беседу. Николай Михайлович удивился, но всё-таки направился к двери. Если верить глазку, на лестничной площадке никого не было. Проверять же лично у мужчины не было никакого желания, поэтому он просто вернулся на кухню к внучке, решив, что опять молодёжь балуется и беспокоит стариков.
Виктория неподвижно стояла, держась одной рукой за стол. Рот слегка открыт, губы дребезжали, пытаясь что-то сказать, но ни единого звука не последовало. Глаза невозможно было разглядеть, лишь маленькие белые щёлки. Все тело тряслось, будто в припадке, вот только никаких болезней у девушки никогда не было. Все прошло за минуту, дедушка и сообразить ничего не успел. Лишь её глаза стали какими-то пустыми, потусторонними и совершенно мертвыми. Вика и так напоминала красивую куклу, а теперь еще глаза стали стекляшками – всё это невообразимо пугало.
- Прости… дедушка…, - голос Вики стал тихим и грустным. – Я устала… пойду спать.
Хромая на левую ногу, девушка направилась в гостиную, хватаясь за все углы, чтобы не рухнуть на пол. Николай Михайлович очень сильно испугался за внучку, но решил подождать до утра,… утром девочка уже лежала ледяная…
Глава 2. Другой мир
Еще несколько месяцев назад просьба найти место, которое бы никто ни за что не тронул, вроде леса или заповедника, показалась бы Ирине, как минимум странной. Но сейчас она больше не задавала вопросов и просто выполнила просьбу, как если бы это был простое задание: «Как пройти до библиотеки?» - хотя сегодня многие из подрастающего поколения не знают и этого.
Итак, загадочное место, необходимое Мэрлене для её планов, девушка подобрала очень быстро. Еще с детства она обожала приезжать со всей семьей в музей-заповедник «Томская писаница». Свежий воздух, время, проведённое с родителями и братом, с дядей и двоюродными сестрами, которые вечно бегали вокруг домика на курьих ножках и уверяли, что Баба Яга в окошке никакая не кукла. Асфальтированные дорожки посреди леса, по берегам которых можно было найти любое место во временной линии истории. Особенно Ирине нравилось разглядывать жилище ведьм. Раньше, когда она была в начальной школе, еще можно было прикасаться ко всем объектам и ребятишки с удовольствием лазили во все деревянные домики, но в эту избушку на дереве Ирина побоялась лезть. И сейчас горько сожалела об этом, ей так хотелось увидеть, что там такое, хотя в глубине души прекрасно понимала, что ничего там нет, простые доски.
Это место всегда дарило улыбки, смех, любопытство - здесь можно забыть всю суету города и снять маску. Быть самим собой. Ирина сейчас только поняла, что сожалеет, что не поехала в это удивительное место на Иван Купала.
Ирина стояла по колено в крапиве, спасали ее джинсы и кеды, она думала о своей второй половинке – Кристофере, а ведь он уехал домой лишь сегодня утром. От раздумий её отвлекла лишь жалость к Мэрлене, что ходила по лесу в босоножках и не жаловалась, вопреки всем воскликам и предложениям вернуться попозже, переодевшись.
- Один! Due! Три! Quattro! … Семь! Bene!
Ирина заулыбалась: Мэри очень забавно считала, чередуя языки, а затем еще и восклицала, радуясь, как ребенок. Ведьма крепко обняла седьмое дерево, закрыла глаза и стала шептать. Ира старалась не мешать, украдкой посматривая на все действия подруги, и постоянно оглядывалась. Утром в будний летний день не так много людей выбирается из города, но в девушке играл страх, ей казалось, что сейчас их точно кто-нибудь заметит. Но ведь ничем плохим они не занимаются: обнимают деревья или же погнались за енотом, бабочкой, птичкой – оправдания в голове кружились веселым роем.
Мэрлена поцеловала шершавую кору седьмого дерева и принялась распутывать волосы, не желающие отпускать высокую сосну. Освободив угольно-черные пряди, девушка немного повернулась, на глаз вымеряя угол, и принялась считать деревья дальше. На этот раз ведьма остановилась у дерева под номером тринадцать и повторила процедуру приветствования леса.