Братья Бельские - страница 42

В начале февраля в лагерь Бельских прискакал всадник от Виктора Панченкова с посланием, адресованным руководству отряда. Оно было подписано Федором Синичкиным, командиром партизанской бригады имени Ленина; он приглашал братьев на встречу возле деревни Буткевичи.

Бельские прихватили с собой еще пятерых бойцов и отправились на маленькую поляну у края леса, где собрались партизаны из разных отрядов; был там и Виктор Панченков.

Сорокадвухлетний Синичкин носил звание капитана; он вступил в Красную армию еще в 1919 году. Со дня своего назначения командиром бригады имени Ленина в декабре 1942-го он сумел объединить многие партизанские отряды, и теперь они выполняли приказы центрального командования. Его штаб был расположен в Липичанской пуще.

Синичкин похвалил братьев, сказав, что знает об их действиях.

— Наши планы состоят в том, чтобы уничтожать врага на каждом шагу, — сказал он, обращаясь ко всем присутствующим. — Мы будем атаковать железнодорожные станции, взрывать мосты. Мы будем уничтожать немецкие запасы продовольствия. И мы попытаемся сохранить столько жизней наших людей, сколько сможем.

Синичкин сказал, что каждая боевая единица в составе его бригады отныне будет называться подразделением и подчиняться его приказам. Бригада, в свою очередь, будет подчинена руководителям Барановичского центрального штаба партизанского движения, который возглавляет генерал-майор Василий Чернышев, известный под псевдонимом генерал Платон. Потом Синичкин попросил, чтобы каждый командир детально описал свой отряд, его вооружение и запасы продовольствия.

Тувья, бегло говоривший по-русски, сообщил, что его отряд имени маршала Жукова состоит из 250 человек, но из них лишь менее половины способны воевать. При этом он подчеркнул, что его люди рвутся в бой — вот только оружия у них не хватает. Выступили и другие командиры. После этого Синичкин объявил о реорганизации партизанского движения в округе. Отныне, сказал он, бойцы Панченкова будут называться отрядом «Октябрьский», а группа Бельских войдет в нее в качестве роты. Отряды, добавил Синичкин, будут обязаны поддерживать тесный контакт с бригадным командованием, держать его в курсе относительно всех своих боевых операций, появления новых членов и поставок боеприпасов.

В Москве надеялись, что реорганизация приведет к установлению твердого политического и военного контроля над всеми партизанскими группами. Но этого не случилось. По-прежнему отряды действовали самостоятельно, и только крупномасштабные операции планировались вышестоящим командованием. «В течение этих дней мы почти не получали распоряжений относительно боевых операций», — рассказывал Лазарь Мальбин, начальник штаба отряда Бельских.

Но отряд братьев официально входил в партизанское движение, и спасение евреев — спасение советских людей, как это объяснил Тувья Синичкину и другим партизанским командирам, — было санкционировано советскими властями. Впрочем, еврейским партизанам приходилось тяжелее, чем всем остальным. Когда однажды братья пожаловались Синичкину на русских партизан, которые отобрали у евреев оружие и одежду, тот обещал принять меры, однако и пальцем не пошевелил.

Для тех, кто томился в гетто Лиды и Новогрудка, было одно магическое слово — «Бельские». Оно означало таинственный мир, где евреи свободны от боли нацистских издевательств и где пособники нацистов трясутся от страха перед еврейской силой. Одного упоминания имени Бельских было достаточно, чтобы подать надежду измученным узникам.

Около тысячи человек оставалось в двух гетто Новогрудка, квалифицированные мастеровые — в здании суда, а чернорабочие — в Перешике. Более трех тысяч евреев было собрано в гетто Лиды, где повсюду висели немецкие листовки, обещавшие вознаграждение в 10 000 рейхсмарок любому, кто окажет содействие в поимке братьев Бельских.

После массовых казней предыдущей весны полиция в Лиде пополнилась новыми сотрудниками, а юденрат был реформирован. Под руководством двух членов юденрата, инженера Альтмана и торговца Альпенштайна, были расширены рабочие мастерские. Оба верили, что немцы не хотят убивать квалифицированных рабочих, — а те трудились из последних сил, чтобы избежать смерти во рвах. В плотницкой мастерили игрушки для детей нацистов, ремесленники соорудили железную дорогу для отпрысков окружного комиссара Германа Ганвега — очень похожую на настоящую. Кожевенники изготавливали пояса, сумочки, кошельки для жен оккупантов. Ганвег часто говорил Альтману и Альпенштайну о том, как он доволен продукцией евреев.