Бремя страстей - страница 9

Здесь у нас Реммингтон… Кажется, сэр Джордж Реммингтон Третий или что-то в этом роде, сущий мерзавец. Предназначен для вер­ховой езды мисс Кэссиди, но пока чертовски своенравен. Две недели назад он ее сбросил. Ей чуть не выбило плечевой сустав, так нет, она по-прежнему настаивает, что самостоятельно его объездит.

Мак похлопал себя по нагрудному карману и достал смятую пачку «Мальборо».

— Не известно еще, кто из них упрямее — лошадь или девчонка. Так или иначе, Реммингтон будет находиться в твоем ведении.— За­жав в зубах сигарету, он бросил искоса взгляд на Брига и прикурил, выпустив дым через нос.— Позаботишься, чтобы он стал послуш­ным прежде, чем мисс Кэссиди попытается снова оседлать его.

— Значит, я должен остановить ее, если она попытается это сделать?

Усмехнувшись, Мак затянулся сигаретой.

— Если она чего захочет, никому ее не остановить. Но травма у нее тяжелая, а она не глупа, обождет.

Жеребец словно понял, что находится в центре внимания, и помчался галопом в дальний конец загона, где поднял целое об­лако пыли, заржал и встал на дыбы.

Мак прищурился.

— Отчаянный, дьявол!

— Я сумею справиться с ним.

— Ладно.— Взгляд Мака, как и его тон был скептическим, но Бриг докажет ему, что ошибается.

С детства рос среди лошадей, про­водя почти все свободное время на ранчо дяди Люка. Люк дал ему возможность овладеть искусством обращения с лошадьми, однако вскоре был вынужден распродать их. С тех пор Бриг успел поработать еще в нескольких мес­тах, но везде кончалось тем, что ему давали расчет. Не потому, что он работал недобросо­вестно, а из-за вспыльчивости и привычки пус­кать в ход кулаки по любому поводу. Самое худшее произошло у Джефферсона, на послед­нем месте его работы, две недели назад. Он покинул его с разбитым носом и поврежденной рукой. Второй парень, что обозвал его сыном «дешевой индейской шлюхи», сполна испытал на себе всю тяжесть гнева Брига, и теперь каждый вздох напоминал тому о двух сломан­ных ребрах. Обвинение Бригу не было предъ­явлено. Много работников наблюдало за дра­кой, они подтвердили, что не Бриг был за­чинщиком.

— Ладно, так тому и быть.— Мак затушил сигарету носком грязного ковбойского сапога, скрылся за дверью конюшни и вытащил от­туда лопату.

— Сегодня начнешь с того, что вычистишь стоила.— Глаза Мака сверкнули злорадством, когда он кинул лопату Бригу, но тот ловко поймал ее в воздухе.— Если будешь выпол­нять все, что я скажу, дела пойдут отлично, а хоть раз узнаю, что ты стал мне поперек, пулей вылетишь отсюда!

Бриг направился к конюшне, но в проходе появился молодой парень приблизительно од­ного возраста с Бригом. Высокий, мускулис­тый, в голубых глазах застыло подозрительное выражение, он просто стоял и не сводил взгляд с Мака.

— Это Уилли. Он будет помогать тебе с уборкой.

Бриг хорошо знал Уилли Вентуру, город­ского придурка.

Этого мальчика, умственно отсталого, Рекс Бьюкенен решил взять к себе и предложил ему работу. Внешне Уилли выглядел неплохо, вот только волосы всегда всклокочены, рубашка грязная, да вечно приоткрыт рот. В городе он появлялся в основном у Бургера, где пил содо­вую, или у Берли, в местном казино с дешевым стриптизом, где играл в карточную игру типа пульки.

— Уилли, начиная с сегодняшнего дня, ты будешь работать на пару с Бригом,— сказал ему Мак.

Губы Уилли зашевелились, брови тревожно сдвинулись к переносице, образовав складку.

— Беда,— сказал он, рукой показывая на Брига и пряча глаза.

— Нет-нет, он теперь работает здесь. Босс приказал.

Уилли был явно расстроен и озадачен. Тол­стые губы его сложились в недовольную гри­масу.

— Большая беда.

Мак потер подбородок и снова вниматель­но окинул взглядом Брига.

— Да-а! Ну ладно, что уж тут подела­ешь,— неторопливо произнес он ни к кому, собственно, не обращаясь.

Плечо у Кэссиди еще болело, но она не могла позволить упрямому, как осел, жеребцу одержать над ней верх. Проглотив с водой две таблетки аспирина, она быстро выскользнула из ванной комнаты, и ее ботинки звонко прото­пали по каменным ступеням черного хода. Оказавшись за дверью раньше, чем ее замети­ла мать, она бегом припустилась с холма к ко­нюшне. Ее не беспокоило, что уже смеркается и скоро совсем стемнеет. Какая разница, ночь или день, пора проучить этого непослушного жеребца.