Брешь - страница 35
Раны от падения с лестницы пронзили осколками боли руку и ногу. В голове застучало. Я обхватила голову ладонями, жалея, что не могу стереть из памяти лицо Ника.
— Мы должны быть более осторожны, — пробормотала я, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Мы? — рявкнул Малачи.
Он притянул меня к себе, явно не заботясь о том, заметил ли Генри, что мы наши отношения заходили немного дальше, чем как у капитана и лейтенанта. Он приподнял мой подбородок и заставил посмотреть на него.
— Насколько сильно ранена?
— Я упала с лестницы. Со мной всё будет в порядке.
Честно говоря, я не была уверена, но сейчас это не имело значения.
— Тебе не стоило идти туда одной, — его слова с трудом пробивались сквозь стиснутые зубы. — Это было безрассудно с твоей стороны.
Крошечный шёпот гнева свернулся у меня в животе, но я старалась говорить спокойно:
— Я тебе написала, а потом позвонила.
Он помрачнел.
— Я не слышал звонка. В приюте было слишком шумно. Тиган почувствовала, как её телефон завибрировал в кармане, и она предупредила меня. Это была моя ошибка. Но это не оправдывает тебя.
Я сглотнула, но избавиться от комка в горле не смогла.
— Там был ребёнок, Малачи. Они причиняли ему боль.
Малачи покачал головой.
— Они не обижают своих новобранцев. Только если не...
— Здесь всё не так, как в тёмном городе, где их пленники пассивны и сотрудничают с ними! Мальчик не мог успокоиться, и он пытался сбежать. Они поцарапали его, — слёзы жгли мне глаза. — Я увидела возможность вытащить его оттуда. Я не могла оставить его там.
Смущение смягчило стальной взгляд Малачи, когда Генри выкрикнул:
— Ты освободила пленника? А где он сейчас?
Я понятия не имею. Я прикусила губу, когда из уголка моего глаза потекла слеза. Малачи обхватил моё лицо ладонями, и я вздрогнула, заметив пятно крови на его пальцах. Когда он снова заговорил, его голос звучал мягко:
— Он всё ещё там в ловушке?
Я покачала головой, страх душил меня. Малачи всматривался в моё лицо в поисках подсказки.
— Он сбежал до моего прихода?
Я снова покачала головой.
— Он был прямо за мной.
Малачи оцепенел и побледнел.
— Нет. Нет, это был Мазикин, — пробормотал он. — Он гнался за тобой... пытался... пытался схватить тебя. Я должен был... защитить тебя.
— Ты так и сделал, — выдавила я из себя. — Другой был Мазикин.
— Но мальчик...
— Был просто мальчиком.
Руки Малачи задрожали, он отпустил меня. Он опустил взгляд на руки и, наконец, заметил кровь на своих пальцах.
— Ты уверена? — прошептал он.
Прежде чем я успела ответить, он уже отчаянными движениями вытирал окровавленные руки о штаны. Но пятна уже высохли, и он принялся яростно тереть их и скрести короткими тупыми ногтями. Через несколько секунд его кожа покраснела от трения, и я протянула руку, желая остановить его. Он одернул свои руки от меня и сложил их, спрятав ладони под мышками. Я откинулась на спинку сидения, совершенно растерявшись. Он выглядел так, словно вот-вот взорвётся, а я понятия не имела, как обезвредить такую бомбу. Мы погрузились в неловкое молчание.
Когда Генри выехал на шоссе, я поняла, что совсем забыла о Тиган. Я потянулась за телефоном, чтобы написать ей. Но в кармане его не оказалось. Я похлопала себя по плечу и поняла, что где-то на полпути выронила не только телефон, но и свой нож. Глубоко вздохнув, я коснулась руки Малачи.
— Можно мне взять твой телефон?
Он бросил его в мою протянутую ладонь, даже не взглянув на меня. Притворившись Малачи, я написала Тиган, сообщив ей, что он нашёл меня, и спросила, сможет ли она поехать домой с Йеном. Я сразу же получила ответ.
"Куда, чёрт возьми, делась, Лила?!"
Я ответила: " Ей надо было кое с чем разобраться".
"Скажи ей, что она в моем черном списке".
Я вздохнула.
"Раз ты настаиваешь".
Я легонько пнула Малачи локтем в плечо. Он безмолвно забрал обратно телефон и сунул его в карман, а потом снова принялся тереть кожу. Кровь осыпалась сухими пятнами, но его руки были содраны. Я сидела очень тихо и смотрела на своего лейтенанта, за которого я так переживала... который только что убил мальчика. Совершенно невинного человека. Того, кому я пообещала спасение.