Бриг "Меркурий" - страница 9
- Прошу вас, внимательно ознакомьтесь с этим полотном, - подобострастно произнес владелец.
Александра с сожалением поставила на блюдце пустую чашку, с грустью посмотрела на ещё практически полный чайник и нетронутую тарелку печенья, затем встала и подошла к полотну. Старик последовал за ней.
- Пожилая русская леди много курила, - мимоходом заметила она, внимательно осмотрев работу.
- Почему… почему вы так думаете?
- На картине толстый слой налета от табачного дыма. Старик слегка напрягся:
- Ну, это ведь не сильно повлияет на цену. Картина в великолепном состоянии, учитывая её возраст.
Александра едва заметно пожала плечами.
- И в гостиной эта работа долго висеть не могла, - тихо продолжила она. - Судя по состоянию красочного слоя, этот портрет долгое время находился в сыром помещении, причем картину несколько раз «били».
Старик взглянул на неё в хмуром недоумении.
- Видите, в нескольких местах кракелюры, то есть вот эти мелкие трещинки на холсте, расходятся как бы солнышком - это те места, в которых на холст было произведено механическое воздействие. То есть, примитивно выражаясь, где его пнули.
Старик медленно погасал. Радостный блеск в глазах исчез. Громко прочистив горло, он развернулся и подошел к столу.
- Согласно моёму исследованию, - сухим голосом заговорил он, - и костюм, и поза девушки, и манера написания портрета полностью соответствуют стилю Маковского. Я даже нашел очень похожий портрет, находящийся в Третьяковской галерее…
Он принялся суетливо листать альбом. Александра наблюдала за его трясущимися пальцами.
Наконец он нашел нужную страницу и опять принялся поглаживать своёй дряхлой дланью изображение юной красавицы, словно успокаивая себя. Лицо его смягчилось, желваки перестали ходить под отвисшей кожей, старческие мутноватые глаза снова заблестели.
- Вот видите, - сладострастно продолжал он, - на этой картине такая же блузка, тот же покрой.
Это типичная крестьянская блуза, её носили в середине девятнадцатого века и украинские, и румынские, и итальянские девушки. Это совсем не стилистический признак Владимира Маковского.
Старик начал терять терпение:
- Но посмотрите, неужели же вы и в самом деле не видите, что эти две работы написаны одним и тем же мастером?
Александра резко выдохнула:
- Нет, к моёму большому сожалению, эти две работы написаны совершенно разными художниками… Видите ли, она спохватилась и смягчила тон, - Маковский знаменит своим изображением человеческого тела.
Руки, лица, даже мочки ушей у людей, изображенных на его портретах, обладают телесностью, они живые, у них как будто теплая кожа, и чувствуется, как струится под ней кровь, как бьется пульс. Будь то губы девственницы или нос алкоголика, у портретов Маковского свой, особый оттенок. Уже со студенческих работ Маковский неустанно искал способы передачи изобразительными средствами телесности, и тогда же он создал собственный уникальный цвет, собственный красный. На этом портрете, к моёму большому сожалению, этого специфического цвета нет.
- Откуда вы можете это знать! - вспыхнул старик.
- Я вижу. И вам могу показать, - добавила Александра, вернулась к столу и взяла ультрафиолетовую лампу. - Одна из красок, которую обязательно использовал Маковский, - это краплак. Под ультрафиолетом он должен светиться красным. Теперь смотрите.
Она подошла к портрету и включила лампу, поднеся её близко к поверхности холста.
- Видите, картина засветилась голубоватым и зеленоватым светом. Но красных искр в ней нет. В этой работе нет краплака.
Александра сделала ещё несколько широких движений лампой вдоль всего холста. Повинуясь мановениям её руки, словно палочке фокусника, работа в отраженном от её поверхности ультрафиолетовом свете призрачно мерцала бледными оттенками болотно-зеленого, желтого и синего. Старик жадно наблюдал за передвижениями слабого свечения, и казалось, та же болотная бледность постепенно заливала и его лицо.
Александра выключила наконец лампу, подошла к столу и сгребла с него свои вещи.
- Но как же подпись? - Старик все ещё боролся.
- Она нанесена по сухому красочному слою где-то примерно двадцать лет назад.