Брод через Великую реку. Книга 1 - страница 24

– Жив… Жив! – сердце бешено колотилось: смерть была совсем рядом и если бы не Ли Чен, то… Ему было страшно сейчас даже подумать, чем всё это могло бы закончиться.

Между тем, несколько всадников во весь опор скакали по чуть заметной тропинке. Последняя лошадь скакала в поводке. На первой лошади сидел разбойник в черной шапке, на второй – Ерошка, держащий Мотьку на руках, за ними ещё два разбойника. Разбойник в черной шапке вел их в горы к русскому колдуну. Мотька была ранена, кровь заливала одежду, хоть Ерошка и перевязал её как смог. То и дело она теряла сознание от потери крови.

Подскакав к пещере колдуна, разбойник в черной шапке быстро соскочил с коня и упал на колени и закричал громко и протяжно. На этот звук из пещеры вышел горбатый колдун в красном плаще из шкуры и красном шлеме на голове.

– Мотьку ранили… – произнёс Ерошка, держа её на руках уже у входа в пещеру.

Ничему не удивляясь, шаман знаком показал, что можно внести её. Ерошка, озираясь, нёс на руках свою атаманшу. Кое-где горели факелы, бросающие ужасные тени на стены. Чем дальше в пещеру входил охотник, тем сильнее ощущал неприятный запах, исходивший из глубины пещеры. Где-то в конце входа к нему подошёл колдун и приложил тряпочку, смоченную какой-то жидкостью к носу. Как только Ерошка вдохнул её, так сразу же перестал совсем думать самостоятельно. И когда колдун рукой показал, чтобы тот шёл за ним, Ерошка тут же пошёл, неся Мотьку. Так они пришли вовнутрь пещеры. Показав жестом, чтобы Ерошка надел на неё черный плащ с капюшоном, а затем положил Мотьку на пол в центре пещеры, освещенной факелом, и тот, как механизм, это тут же сделал. Затем шаман показал ему рукой на выход, а сам, выкинув руки вверх к голове каменного идола, довольно склонился перед ним в глубоком поклоне.

– Разбойница… здесь! Сбылось предсказание… – пробормотал он, выпрямляясь и направляясь к Мотьке. – Начнём…

Подойдя к Мотьке, он убрал тряпку и набрал какое-то количество её крови в сосуд, который кипел неподалёку от неё, а затем поднёс другую и положил на рану. Кровь течь перестала, но Мотька была уже без сознания. Сбрызнув её какой-то жидкостью, он поднёс зеркало к губам: оно не запотело.

Тогда колдун взял бубен и стал, ударяя в него, выкрикивать какие-то слова гортанным голосом, и кружить вокруг идола в странном танце, всё ускоряя и ускоряя темп. Так продолжалось до тех пор, пока она не дёрнулась и не открыла глаза. Шаман довольно щёлкнул языком и вышел на воздух.

У входа сидел, смотря в небо широко открытыми глазами, не мигая, Ерошка.

Разбойников не было: они в страхе разбежались, как только колдун и Ерошка с атаманшей вошли в пещеру. Шаман вдохнул свежего воздуха, огляделся и, довольно щёлкнув пальцами, вошёл в пещеру.

– Начнём! – произнёс он довольно. – Время пришло…

Разведя посильнее огонь над котлом с зельем, он начал кидать в него какие-то коренья, лягушек, и другую приготовленную им нечисть. Помешивая и прыгая вокруг, он ударял в бубен и выкрикивал какие-то слова. Когда же от котла пошло странное свечение, колдун влил в котёл кровь Мотьки и снова взвыл, ударяя в бубен.

Мотька села и над её руками появился голубой светящийся шарик. Тогда колдун ещё громче закричал какое-то заклинание, громко ударяя в бубен. Свечение резко усилилось и передалось идолу в виде Богомола, а колдун недовольно цокнул языком. Поняв, что этого мало, он, выкрикивая заклинания, выплеснул в каменного идола пучок энергии.

С этими словами он вылил новую порцию крови Мотьки в котёл, крутясь и выкрикивая какие-то слова…

Что-то неожиданно позвало его к Мотьке, которой он приказал сесть на камень. Колдун подошел к ней и открыл левое плечо, где у неё одна за другой начали появляться темные родинки разной величины в виде Богомола. Раны больше не было. Если бы не красные глаза Мотьки… Вот этого-то он и не учёл!

Ровное дыхание сидящей на камне женщины ему говорило, что она здорова. Невольно залюбовавшись её огромной грудью, он засомневался, сможет ли такая женщина быть слугой его Богомола.

– Ты оживёшь… моё сокровище! – произнёс он, доставая точно такое же изображение из кармана плаща, как и у идола, но в виде броши. – Я тебе дам такую силу… Такую силу… Мы вместе обманом завоюем весь мир! А для верности я дам тебе слугу… Все её потомки будут служить тебе верно до смерти!