Брось мне вызов - страница 2

Я улыбаюсь так широко, что щеки болят.

– Круто покатались. Как тебя зовут?

Низкий голос, раздавшийся позади меня, заставил меня повернуться. Ковбой смотрит на меня, как на легкую добычу. Как будто мы уже на полпути к прелюдии, и все со мной решено.

Я на секунду задумываюсь. Он ужасно сексуален. К тому же я знаю, с чем имею дело, поскольку ощутила это своей же задницей. Он отлично справился с ролью наездника и, возможно, так же неплохо проявит себя на сеновале. Эта сельская шуточка заставляет меня рассмеяться.

Тиффани хватает меня за руку и впивается в меня ногтями. Это универсальный код подружек, означающий «Нет, нет, нет, отмена миссии!».

Мне даже не надо смотреть на нее, я чувствую на себе ее прожигающий взгляд и дарю Ковбою самую очаровательную улыбку.

– Золушка, и мне пора.

Это наша игра в Золушку, наша шутка, означающая «беги с наступлением полуночи».

Тиффани помогает мне перелезть через отполированные деревянные перила и сбежать с родео, и мы убегаем, заливаясь смехом, с развевающимися на ветру идеально струящимися локонами.

– Прости! – кричу я Ковбою, когда он просит меня подождать.

Я громко смеюсь, широко улыбаюсь и уворачиваюсь от официантки с полным подносом пива. Мы на парковке, выезжаем на улицу, и я спрашиваю, почему она не дала мне назвать Ковбою свое имя.

– Он такой сексуальный, Тифф. Он мог овладеть мной на всю ночь!

На пассажирском сиденье я сжимаю бедра, словно снова сижу на быке, и покусываю губу, будто нахожусь где-то не здесь. Если быть точной, под Ковбоем.

– Ты знаешь, что это так не работает, – с укором говорит она.

И она права. Мы постоянно бросаем друг другу вызовы и совершаем безумные поступки. Это неотъемлемая часть нашей классной дружбы.

Но у нас есть границы.

Ничего такого, что может нанести кому-то вред, никакого секса и ничего действительно незаконного. Иногда можно слегка нарушить правила, как, например, когда мы проникли на крышу школы, чтобы тайком попивать спиртное и курить, но ничего за рамками дозволенного.

– Секс с Ковбоем не имеет отношения к вызову. Он мог стать моей наградой за успешно выполненное задание. Ты видела меня на том быке? И это не везение новичка. Может, я попала в полосу везения? – возвращаюсь я к теме, чтобы подразнить ее, хотя уже практически забыла о Ковбое и наслаждаюсь триумфом.

– Может быть, но ты не видела официантку, которая сверлила вас взглядом. Я сразу поняла, что если ты слезешь с быка и залезешь на Ковбоя, то потасовка начнется меньше чем через девять с половиной секунд, – говорит она серьезным тоном, но в ее голосе слышится нотка разочарования. Как будто она готова заплатить, чтобы увидеть драку с моим участием в ковбойском баре.

Но она замечательная подруга и спасла мне жизнь, выступив заядлой сторонницей правил. На самом деле ей плевать на правила, она регулярно меняет сторону, и это как раз в моем духе, так что мы – золото.

– Оу, нет. Я не видела ее. Спасибо, что спасла меня. – Я перегибаюсь через консоль и аккуратно обнимаю ее за плечи, чтобы не отвлекать от дороги.

Она быстро смотрит на меня, и на лице ее появляется улыбка.

– Черт возьми, ты реально прокатилась на том быке! Йу-ху-у! – кричит она в темноту ночи в открытое окно.

– Да-а-а! – отвечаю я так же громко.

Задание выполнено.

Мы въезжаем на парковку общежития с выключенными фарами в надежде, что охранники нас не заметят, поскольку родео – не единственный вызов этого вечера.

Несколько часов назад я бросила Тиффани вызов незаметно улизнуть. Если мы сможем пробраться обратно после комендантского часа так, чтобы нас не поймали, то она успешно справится с этим вызовом.

Мы паркуемся и выходим, притаившись среди машин. Не знаю, почему, но, похоже, это подлое занятие. Мы как-то слишком громко шикаем друг на друга, тихо хихикаем, но нам удается пройти через все здание и вернуться в комнату общежития, оставшись незамеченными.

Лежа в кровати с умытым лицом и в пижаме, я вспоминаю события этой ночи. Черт, как же было круто!

Слабенький голосок пытается вмешаться и говорит мне, чтобы я была осторожнее, относилась к вещам серьезно и вела себя хорошо. Это голос отца, живущий в моей голове, который цитирует все то, что он говорил мне бесконечное число раз все эти годы. Он все еще считает меня своей милой маленькой девочкой.