Брюс: Дорогами Петра Великого - страница 33

По-шведски Landskrona, государь! — Брюс бережно закрыл страницы Новгородской летописи. Сидели они с Петром Алексеевичем в воеводском кабинете, стены которого были уставлены книгами. Яков Вилимович и на посту губернатора продолжал собирать книги и редкие летописи, благо в кельях новгородских монастырей много чего сохранилось.

— И как же поступили тогда новгородцы? — спросил царь, попыхивая трубочкой.

— А так же, яко при Александре Невском: собрали своё ополчение и на другой год изничтожили свейскую Ландскрону. Но только господа шведы — упорный противник, государь. В Смутное время захватили всю Ингерманландию, как они именуют Ижорскую землю, и их прославленный король-воин Густав-Адольф заложил фортецию Ниеншанц. А вокруг сей крепостцы скоро расцвёл торговый городок. Место уж очень для кораблей удобное. Мне новгородские купцы, что в городок тот для торговли ходили, сказывали, что накануне войны в Ниеншанц пришло сто восемь судов из Любека, Гамбурга и даже Амстердама. Ну, а шведы на торговле богатели. Один купчина из Ниеншанца, некий Фрициус, так обогатился, что самому королю Карлу XII кредит для войны открыл!

— Ну, вот пойдём, пощиплем этого Фрициуса, возвернём России земли «отчич и дедич»! Аты, губернатор, созови-ка завтра всех тех купцов, что торговали с Ниеншанцем, надобно порасспросить их о сей фортеции.

Брюс выполнил приказ, и на другой день Пётр самолично опрашивал купцов.

— Проклятые шведы, всю нашу торговлю в том Ниеншанце в свои руки прибрали. У самих-то торговать нечем, так торгуют нашим товаром: льном, пенькой, смолой и мехами! — растревоженно загудели купцы в ответ на расспросы царя.

Один Емельян Федосеев, молодой, оборотистый да ухватистый, побывавший в Ниеншанце ещё два года назад, дал толковое и подробное описание городка:

— Канцы стоят на устье Охты. Город земляной, вал старый, башен нет, перед валом деревянные рогатки и ров, от рва к валу палисады сосновы. А сама фортеция, государь, всего с десятину величиной, по примеру с каменную Ладогу. Речка Охта течёт из болот, впадает в Неву ниже города близ стены, а речка глубокая, по ней даже шхуны ходят и корабли с половиною груза. Посад Канецкий стоит супротив фортеции за Охтою, домишек в нём четыреста-пятьсот. А из посада в крепость через Охту сделан мост подъёмный, на него пушки уставлены. Пушек в фортеции много. А от Невы до Канец сажен за триста зачат вал земляной, но в мою бытность вал тот был ещё не закончен. — Лукаво блеснув глазами, купец заговорщицки прибавил: — А вверх по Охте с полверсты стоят амбары богатейшие — великих тамошних купчин, да и самого короля, с хлебом и другими припасами.

— Ну что, Емельян, коли ты всё там проведал, проведёшь наше войско по Неве от Шлиссельбурга к Ниеншанцу? — весело спросил Пётр, очень довольный рассказом купца.

Но Федосеев нежданно заупрямился:

— Не могу, государь. Там вниз по Неве на четыре версты пороги под водой скрытные и провести через них могут токмо знатцы-ладожане, мы их и сами всегда нанимаем!

— А фамилии лоцманов знаешь? — спросил Брюс.

Фамилии ладожан знали все купцы.

— Ты, Яков, забери в Ладоге тех лоцманов, а я поспешу в Нотебург, надобно готовить войско к походу. Чует сердце — поход будет удачен! — сказал Пётр при прощании.

Слова его сбылись. Вслед за ладожским льдом, ведомые лоцманами-ладожанами, русские струги, на которых разместилось двадцать тысяч солдат, легко прошли по высокой воде над невскими порогами и уже 25 апреля вышли к Ниеншанцу. Появление русских было столь неожиданным, что гарнизон только в последнюю минуту успел поднять мост, дабы передовой русский отряд не ворвался в крепость.

Яков Брюс на баржах доставил к валам Ниеншанца тяжёлые орудия, те самые, что в прошлом году сокрушили Нотебург, расставил батареи и в полдень 30 апреля 1703 года начал бомбардировку крепости. Сведения, полученные от купцов и лоцманов, оказались верными: фортеция не имела ни гранитных бастионов, ни каменных башен. Ниеншанц не шёл ни в какое сравнение с Нотебургом.

К тому же эскадра Нумерса опоздала доставить в крепость подкрепления, а генерал Кронгиорт задержался в Выборге и не успел с сикурсом.