Будь крутым - страница 21
Он видел, как Элиот, перестав глядеть прямо ему в глаза, потупился.
— Я сказал себе: «Вот он! Но сможет ли он сыграть?»
Элиот поднял голову, и правая бровь его поползла кверху. Чили закивал все с тем же раздумчивым видом. Он сказал:
— Послушайте, почему бы вам не звякнуть мне на студию «Тауэр», а? В любое время.
И, уже отходя с Линдой, опять услышал за спиной голос Раджи, прозвучавший несколько напористей:
— Элиот, какого черта!..
Но топота погони не слышалось. Элиот стал объяснять что-то Раджи, втолковывать ему, что это тот самый человек, который снял «Поймать Лео».
— Линда, лучше тебе поговорить со мной. Неужели ты думаешь, что можешь вот так меня бросить!
Но именно это они и сделали, пройдя пешком квартал до «Парамаунта» и завернув за угол.
Уже сидя в темноте в «мерседесе» Чили, она сказала:
— Когда это вы успели стать моим директором?
Он положил руку на стартер, собираясь запустить двигатель, но откинулся на спинку кресла.
— Это получилось само собой. Раджи взбесился. Он не спросил, кто я такой. Спросил, кем я себя воображаю. Вы же сами слышали, не так ли? Вот тут меня и осенило, и я подумал: а почему бы и нет?
— От меня ждут комментариев?
— Вы можете в любую минуту уволить меня. Но ведь вам же требуется человек, занимающийся деловой стороной вашего бизнеса, разве не так?
— Мне требуется человек, который в этом разбирается.
— Подозреваю, — сказал Чили, — что никаких законов тут нет. Делаешь то, что может выгореть, пригрозишь пару раз бросить все к черту и смотришь, повысят ли они ставку. Ну что, почти угадал?
— Я устала и хочу домой, — сказала Линда. — Живу я на Квинс-роуд, чуть дальше Сансета.
— Знаете, как вы сейчас это сказали? Как Дорис Дэй, помыкающая Роком Хадсоном!
— Большое спасибо.
— Дорис всегда была жутко капризна и умела настоять на своем, а вот почему — не понимаю.
— Что же в этом удивительного?
— Да у нее вид целки, словно она никогда в постели с мужиком не была.
— Была, — сказала Линда. — Просто раньше этого не афишировали. Но иногда Дорис поглядывала так, словно только и мечтает что о постели.
— Вы так считаете?
— Определенно.
Чили нажал на стартер, все еще думая о том, что сказала Линда, и стараясь припомнить, как иногда поглядывала Дорис. Когда они уже отъехали на порядочное расстояние, он сказал:
— Видели, как поднял бровь этот Элиот? Если он так же ловко с челюстями управляется…
— Вита говорит, что он из Комптона. Она рассказывала мне, что он самоанец не чистокровный, что он немного цветной, я хочу сказать — афроамериканец. Она, конечно, тоже не употребляет слова «цветной». И что он голубой.
— Голубой телохранитель?
— Вита говорит, что он отсидел срок на Гавайях и в тюрьме обнаружил, что ему больше нравятся мужчины.
— Чтобы это обнаружить, не обязательно было попадать в тюрьму. За что его загребли?
— Она не сказала.
— А вы его полное имя знаете?
— Элиот Вильгельм.
— Бросьте — это у самоанца-то?
— Вита говорила, что это псевдоним, чтобы было как у кинозвезды.
Они ехали по пустынной в столь поздний час Сансет, и Чили только диву давался. Все еще недоумевая, он спросил у Линды:
— Вы свою музыку пишете?
— Разумеется, пишу.
— И стоящую?
— Что, вы думаете, я скажу, что музыка моя — дерьмовая? Она не просто стоящая, она настоящая, высококлассная.
Слово «высококлассная» его несколько покоробило, но он ничего не сказал.
— Где же теперь ваши музыканты?
— Подались в Остин.
— Вы играли в Лос-Анджелесе?
— По всему городу, где мы только не играли. Мы даже должны были выпустить альбом. Один тип со студии «Искусство» с крысиным хвостом прослушал нас и подписал с нами контракт выпустить целый альбом у него на фирме под маркой «Искусства». Но надо всегда помнить, — продолжала Линда, — что все эти дельцы на рекорд-студиях ни черта не разбираются в музыке. Они говорят, что руководствуются чутьем. Что вещь должна тебя заграбастать. Они могут прослушать запись и сразу сказать — пойдет или не пойдет. Я подумала тогда, что ж, если они считают, что мой стиль будет пользоваться успехом… Я взыгралась, была полна оптимизма, думала: «Чем черт не шутит!» Но потом, когда дело дошло до записи, «Искусство» выделило нам режиссера, который стал тянуть нас на банальщину — потребовал побольше ударных, медных инструментов, даже струнных прибавить кое-где. Не живого оркестра, разумеется, из компьютера, но так, чтобы казалось, что мы поем с оркестром.