Будапештская весна - страница 51

— Прошу вас, если можете, не забирайте меня, — тихо попросил Золтан. — Дело у меня есть. Мне обязательно нужно добраться до одного места. — В этот момент он чувствовал себя школьником, не выучившим урока и в страхе стоявшим перед учителем.

Нилашист наслаждался замешательством Золтана.

— Дело, говорите, у вас есть? А я вас все же не отпущу. Ну, пошли. Там разберемся! — заорал он и толкнул Золтана прикладом. — А если попытаетесь бежать…

От неожиданности и страха Золтан повиновался. Он даже не подумал, зачем и куда его ведут. Все его внимание было сосредоточено в этот момент на бляхе полицейского с номером 1664. Мозг Золтана автоматически отметил, что эта цифра совпадает с годом заключения Варшавского мира.

Они свернули на улицу Фё. Снег тем временем перестал идти и только хрустел под ногами. Возбуждение, которое Золтан чувствовал, идя рядом с полицейским, неожиданно прошло. Сразу же его бросило в жар. Он даже расстегнул плащ, чтобы немного остыть. Ни о чем не думая, он машинально переставлял ноги и шел словно пьяный. Позднее, пытаясь восстановить в памяти тот день, он никак не мог вспомнить, как они попали на площадь Палфи. Единственное, что не ускользнуло от его внимания, — это то, что редкие прохожие, попадавшиеся им по пути, старательно обходили их стороной или же заранее скрывались в ближайших переулках.

Когда они шли по улице Иожефа Бема, из ворот одного дома вышла молодая женщина в меховой шапке. Увидев их, она так уставилась на Золтана, что патрульным пришлось обойти ее. Золтан машинально кивнул женщине, но она как застыла на одном месте, так и стояла не шевелясь, глядя им вслед, пока они не скрылись из виду. Теперь Золтан, по-прежнему не думая о судьбе, которая его ждет, ломал голову над тем, откуда эта женщина знает его. А он нисколько не сомневался в том, что они знакомы. Это вдруг показалось ему настолько важным, что он уже хотел было попросить нилашистов остановиться и, догнав женщину, спросить ее, откуда она его знает. Но тут он сам вдруг вспомнил — это Пирошка Шароши, учительница, к которой его отец ходит каждый вечер вот уже три года…

Они еще раз свернули налево и пошли по узкой горбатой улочке, которую Золтан хорошо знал, так как встречался здесь в саду маленького летнего ресторанчика с товарищами по гимназии. Он даже вспомнил, что на одной из стен ресторанчика был нарисован разноцветный осел с длинными ушами, а под ним надпись: «Только мы не пьем вино «Мори»!» Районный нилашистский центр располагался в современном шестиэтажном жилом доме, на фронтоне которого болталось промокшее нилашистское знамя. У ворот стоял часовой с автоматом и ругался с женщиной в длинных брюках, с платочком на голове, — по всей вероятности, с женой, которая пришла сюда, чтобы позвать его домой. Увидев Золтана, часовой спросил:

— Кто это?

— Вероятно, еврей, — ответил один из патрульных.

— Похоже, что так, — согласился часовой.

Позднее Золтан не мог без содрогания вспоминать о том, как он вошел в дом и за его спиной закрылись двери. Однако в тот момент он чувствовал не страх, а, скорее, любопытство. В доме горел свет. Золтану не раз приходилось слышать разные ужасы о нилашистах, но здесь он ничего необычного пока не замечал. Здание, по которому сновали взад и вперед какие-то люди — солдаты, гражданские, нилашисты с повязками на рукавах, — больше всего напоминало какое-то крупное учреждение. Одни громко спорили, другие несли оружие, третьи держали в руках толстые пачки каких-то бумаг. На третьем этаже уборщица в темном халате мыла лестницу, прося проходящих ступать осторожно. Золтан, внимание которого всю дорогу сосредоточивалось на каких-то мелочах, с удивлением отметил, что уборщица удивительно похожа на еврейку. Увидев рыжего нилашиста в кожанке, она заулыбалась и, выбросив вперед и вверх руку в знак приветствия, спросила:

— Как поживаете, брат Зальцман?

— Хорошо… — пробормотал тот, пропуская Золтана вперед.

На шестом этаже они вошли в комнату, похожую на канцелярию, которую явно совсем недавно переоборудовали из обыкновенной жилой квартиры. За одним из столов печатала на машинке молодая, красивая, накрашенная женщина, выставив одну ногу в шелковом чулке в сторону из-под стула. С любопытством смерив Золтана взглядом с ног до головы, она слегка улыбнулась.