Будда, боги, люди и демоны - страница 8

Однако вернемся к ранним главам «Махавансы». На наш взгляд, их, безусловно, следует рассматривать не как прямые исторические свидетельства, но скорее как своего рода сочинение, в значительной степени составленное из фольклорных сюжетов и мотивов (известных, кстати, и у других народов), хотя и ярко окрашенных собственно сингальскими реалиями бытия и мировоззрения, во многом сохранившимися вплоть до наших дней. Существует ряд доказательств, свидетельствующих о сочиненности указанных глав, в частности, нами подмечен анахронизм в последовательности мотивов, когда предыдущий отражает социальные факты более позднего порядка, чем последующий (например, традиции престолонаследия, характерные для сингалов: здесь первичным выставляется обычай передачи власти по отцовской линии, тогда как исторически более ранним является наследование в пределах материнского рода). Нами также обращено внимание на сходство предания о Пандукабхае с легендой о Кришне, которая тоже имеет вполне фольклорную схему, но является, безусловно, более поздним творением. В этих легендах совпадает не только сюжетная канва, но и семейные имена главных героев, некоторые их важные качества, похожи даже характерные топонимы, упоминаемые в обеих легендах. На наш взгляд, история Пандукабхаи является более архаичным вариантом легенды о Кришне или одним из тех источников, что ее питали. Обращает на себя внимание и упорное употребление лексемы «панду» в именах собственных и топонимических, которую индологи склонны связывать с Южной Индией.

Таким образом, становится очевидно, что легенды, изложенные в названных главах, весьма архаичного характера, и тем не менее они уже определенно составлены из разнородных сюжетов и мотивов, отражающих виды и формы древнейших представлений. Здесь, по нашему мнению, не приходится говорить о признании этих именно глав даже условной исторической канвой, так как мы явно имеем дело с некоей фольклорной компиляцией. Поэтому один лишь исторический анализ такого текста недостаточен, а необходим фольклорно–этнографический. Содержание IV–X глав мы предложили впредь называть легендарной предысторией сингалов, однако в целом никоим образом не отрицаем историчности текста, лишь предполагаем сообщить ему другое качество, которой возможно, окажется даже более продуктивным.

Центральным персонажем рассмотренного фрагмента «Махавансы», безусловно, является Пандукабхая, и мы полагаем допустимым соединить тот поток миграции, к которому привязана легенда о нем, с западным индийским побережьем, а таким образом именно с тем районом, где уже в далекие времена протекал активный процесс взаимного культурного влияния северной и южной индийских культур.

В целом, опираясь и на приведенные выводы, и на более широкий круг соображений и даже отчасти догадок, убедительность которых еще, вероятно предстоит специально подтвердить новыми исследованиями, автор склонна считать, что ранние предки сингалов на территории Индии принадлежали к этническим массам самых первых арийских волн, проникших на территорию Индии (вероятно, носителей культуры доведического типа), тех, что позднее были оттеснены последующими мощными их потоками. Путь этих ранних переселенцев далее прошел по западной половине Индии, с тенденцией к югу, то есть отчасти совпадал с вектором движения протодравидов во времена их миграций из долины Инда к новому ареалу поселений на юге Индии. Все это подтверждает большую активность миграционных и этнических процессов в данной историко–этнографической области в уже очень давние времена.

Совершенно очевидно, что составителям ланкийских хроник фактически была не слишком важна история их предков в Индии (ведь они описывали не историю страны или народа, но преимущественно историю буддийского учения на острове). Смена царствований была лишь канвой их повествования, и все деяния царей трактовались главным образом в том ключе, насколько активно они поддерживали и пропагандировали буддийское вероучение. Для авторов хроники фактически была мало важна ранняя (добуддийская) история предков сингалов на Ланке. Они явно «уплотнили» сроки этой истории, и не будет удивительным, если когда–то обнаружатся свидетельства более ранних появлений индоариев на Ланке, чем середина 1–го тысячелетия до н. э. Что же касается определенной ориентации хроник на восточные районы Индии (например, упоминание Ванги, Калинги в контексте предыстории сингалов), то вполне возможно, что она связана именно с