Будем как солнце! - страница 29
Раз проснется, рушит все его удар.
Он проснулся, в рьяном гневе сны зажглись.
Кто разгневал? Прочь с дороги! Берегись!
Из книги «Жар-птица»
Свирель славянина
1907
Стих о величестве Солнца
Величество Солнца великие поприща в небесах пробегает легко,
Но малым нам кажется, ибо в далекости от Земли отстоит высоко.
Одежды у Солнца с короною – царские, много тысяч есть ангелов с ним,
По вся дни хождаху с ним, егда же зайдет оно, есть и отдых одеждам златым.
Те ангелы божии с него совлекают их, на Господень кладут на престол,
И на ночь три ангела у Солнца останутся, чтоб в чертог его – враг не вошел.
И только что к Западу сойдет оно, красное, – это час есть для огненных птиц,
Нарицаемых: финиксы и ксалавы горючие, – упадают, летучие, ниц.
Пред Солнцем летят они и блестящие крылия в океянстей макают воде
И кропят ими Солнце, – да жаром пылающим не спалит поднебесность нигде.
И егда от огня обгорает их перие, в океан упадают они,
В океане купаются и в воде обновляются, – снова светлы на новые дни.
И едва в полуночь от престола господнего двигнет ангел покров и венец,
Петел тут пробуждается, глас его возглашается – из конца поднебесной в конец.
И до света свершается эта песнь предрассветная – от жилищ до безлюдных пустынь.
Бог-творец величается, радость в мир возвещается, радость темным и светлым. Аминь.
Перун
У Перуна рост могучий,
Лик приятный, ус златой,
Он владеет влажной тучей,
Словно девой молодой.
У Перуна мысли быстры,
Что захочет – так сейчас.
Сыплет искры, мечет искры
Из зрачков сверкнувших глаз.
У Перуна знойны страсти,
Но, достигнув своего,
Что любил он – рвет на части,
Тучу сжег – и нет его.
ЛЕС
1
Пробуждается с весною,
Переливною волною
Зеленеет на ветвях.
Отзовется гулким эхом
Криком, гиканьем и смехом,
Для потехи будит страх.
Кружит, манит и заводит,
В разных обликах проходит,
С каждым разное всегда.
Малой травкой – на опушке,
В старом боре – до верхушки,
Вона, вон где борода.
Лапти вывернул, и правый
Вместо левого, лукавый,
Усмехаясь, натянул.
То же сделал и с другою,
В лапоть скрытою, ногою,
И пошел по лесу гул.
То же сделал и с кафтаном,
И со смехом, словно пьяным,
Застегнул наоборот.
В разнополость нарядился,
В человечий лик вместился,
Как мужик идет, поет.
Лишь спроси его дорогу,
Уж помолишься ты Богу,
Уж походишь по лесам.
Тот же путь сто раз измеришь,
Твердо в Лешего поверишь,
Будешь верить старикам.
2
Гулко в зеленом лесу откликается,
В чащах темнеет, покуда смеркается,
Смотрит в сплетенных кустах.
Прячется, кажется, смутным видением,
Где-то там, с шепотом, с хохотом, с пением,
С шорохом быстрым возникнет в листах.
Лапчатой елью от взора укроется.
Встанет, и в росте внезапно удвоится,
Вспрыгнет, и с треском обломится сук.
Вырос, с вершиной шурша обнимается,
Сразу на многих деревьях качается,
Тянется тысячью рук.
Вот отовсюду качанья и ропоты,
Тени, мигания, шорохи, шепоты,
Кто-то, кто долго был мертвым, воскрес.
Что-то, что было в беззвучном, в неясности,
Стало грозящим в своей многогласности, – Лес!
3
Смотрит из тихих озер,
Манит в безгласную глубь,
Ветви сплетает в узор.
– Лес, приголубь!
Тянет войти в изумруд,
С пыльного манит пути,
В глушь, где деревья цветут.
– Лес, защити!
Шепчет несчетной листвой,
Морем зеленых пустынь.
Лес, я такой же лесной,
– Лес, не покинь!
Райские птицы
На Макарийских островах,
Куда не смотрят наши страны,
Куда не входят смерть и страх
И не доходят великаны, –
На Макарийских островах
Живут без горя человеки,
Там в изумрудных берегах
Текут пурпуровые реки.
Там камни ценные цветут,
Там всё в цветеньи вечно-юном,
Там птицы райские живут –
Волшебный Сирин с Гамаюном.
И если слышим мы во сне
Напев, который многолирен,
В тот час в блаженной той стране
Поет о счастьи светлый Сирин.
И если звоном нежных струн
Ты убаюкан, засыпая,
Так это птица Гамаюн
Поет в безвестном, голубая.
Из книги «Птицы в воздухе»
Строки напевные
1908
С ветрами
Душа откуда-то приносится ветрами,
Чтоб жить, светясь в земных телах.
Она, свободная, как вихрь, владеет нами
В обманно-смертных наших снах.
Она как молния, она как буревестник,
Как ускользающий фрегат,
Как воскресающий отшедших в смерть кудесник,
С которым духи говорят.
Душа – красивая, она смеется с нами,