Будущее общество - страница 13

стр.

Точно также экономисты говорят, что если бы все зародыши рождались на свет, развивались и достигали зрелого возраста, то, принимая во внимание плодовитость некоторых видов, виды эти в очень непродолжительном времени покрыли бы собою всю земную поверхность, в ущерб остальным видам, и особи одного вида были бы вынуждены поедать друг друга. „Таким образом жизнь одних особей обусловливается гибелью других. И здесь побеждают те, кто сильнее и даровитее”.

Мы согласны с тем, что действительно одни виды живут за счет других видов, и что множество особей гибнет еще в зародышах, это факты, которых никогда никто не оспаривал; мы желали бы только выяснить следующее: 1) имеет ли один человек, раз он родился на свет, право жить и развиваться в тех же условиях, как другой? 2) полезно ли для людей воевать между собою ради взаимного порабощения и эксплуатации? и 3) возможно ли полное счастье одного человека, пока рядом с ним другие люди страдают и терпят лишения?

Полагаем, что ответ готов у всякого, кто только не преклоняется перед властью и богатством: поэтому не будем здесь останавливаться на этих вопросах, тем более, что к ним вернемся в дальнейших главах этой книги.

Точно также неоспоримым фактом является и то, что человеческие общества эволюционировали в смысле развития до крайних пределов индивидуальной конкурренции, и что соединяясь в общества, люди продолжали враждовать между собою; но если изучить причины этого явления, то увидим, вопреки уверениям пристрастных ученых, что эволюция в вышеуказанном направлении вовсе не — неизбежный закон, и что она могла бы совершиться иначе; что во всяком случае, как для отдельного человека, так и для всего человеческого рода желательно, чтобы в настоящее время она проходила иначе.

Если бы та тесная солидарность, какая наблюдается у некоторых видов растений, у некоторых животных и насекомых, как то муравьев, пчел, ос и т. д., а также у некоторых некультурных народов, в свое время одержала верх в борьбе инстинктов в человеке, то эволюция приняла бы совершенно иное направление и человеческие общества были бы совершенно иными. Следовательно говорить, что „борьба за существование” есть неизбежный закон — является абсурдом.

Человек, выйдя из состояния животного нагим и безоружным, окруженный со всех сторон сильно вооруженными врагами, должен был нести огромные труды ради того, чтобы отстоять свое существование; он должен был напрягать свой мозг на придумывание всевозможных ухищрений и изворотов, пока наконец, его интеллект не развился настолько, что заменил собою мускульную силу, в которой ему отказала природа: человек начал выделывать наступательное и оборонительное оружие.

Жизнь первобытного человека, полная лишений и трудов, беспрерывная борьба его с природой и другими видами, лучше, чем он, вооруженным, у которых он вынужден был оспаривать корм и права на существование, способствовали тому, что в нем накопилась некоторая доза наследственных инстинктов воинственности и властолюбия. Этим об'ясняется, почему при первых же опытах солидаризации сил и интересов, несмотря на то, что люди понимали полезность ассоциаций, тем не менее те из них, которые были сильнее и хитрее, воспользовались ассоциациями, чтобы господствовать над другими и пристроиться паразитами на новообразовавшемся организме: обществе.

Но неужели так должно продолжаться и в настоящее время, когда человек сознает, сравнивает и мыслит; когда он обладает превосходно развитой речью и письменностью, посредством которых передает потомству свои знания и открытия; когда его мозг приспособлен к абстрактнейшему мышлению; увы! часто черезчур абстрактному!

Очевидно, нет. Человек должен уразуметь, что его предки, избивая, грабя, эксплуатируя друг друга, шли неверным путем, и должен возвратиться к той солидарности, задатки которой уцелели в нем, несмотря на тысячелетия беспрерывной войны.

Враждебных элементов достаточно находится в самой природе, и на борьбу с ними еле хватит соединенных сил всего человечества. Таким образом, когда буржуа заговорят о прогрессе, о правах общества и проч. и проч., мы можем на основании аргументов самих же буржуазных ученых, — посмеяться над ними и в ответ указать им на права личности, которой нет дела до прогресса, раз она должна будет продолжать быть жертвой его.